— Его привлекла интрига, — задумчиво произнес я. — Женщина должна щекотать нервы мужчине, чтобы сохранить свежесть восприятия, чтобы держать в постоянном напряжении. Так вот, вы, графиня, не щекочете, вы скребете кончиком острого меча.
Она не поняла подтекста (и слава богам), милостиво улыбнулась, принимая похвалу.
— Эскер, вы как грубый кусок скалы, — сказала она. Вам нужен скульптор, который сделает из вас прекрасную статую.
— Или скульпторша, — хохотнул я, — Но типун вам на язык, графиня! Уж лучше в омут головой!
— Почему так категорично? — удивилась она.
— Женщина — это кандалы, — заявил я — А на кой фиг мне цепи? Я человек свободный.
— Свобода — значит, одиночество, — отпарировала она.
— Не скажите, — я погрозил ей пальчиком, лукаво ухмыльнулся. — Больше чем уверен, это высказывание придумала женщина. Свобода — возможность делать выбор. Не больше и не меньше.
— Иногда лучше, когда выбор делают за нас.
— Не лучше, а легче, — уточнил я. — Но что хорошо для слабого человека, то оскорбление для сильного духом.
— Вы считаете себя сильным? — она изогнула бровку — опять отрепетированное перед зеркалом движение, — недоверчиво хмыкнула.
— Не считаю, — я тяжело вздохнул. — Но стремлюсь быть таким, а это уже кое-что, согласитесь.
— Соглашусь, — кивнула она. — Вы поражаете меня, Эскер. Ведете себя как ребенок, маленький и избалованный, через мгновение высказываетесь, словно убеленный сединами старец, еще через секунду вы неотесанный простолюдин, рыцарь, галантный вельможа… Вы весьма противоречивы.
— Лишь в споре рождается истина, — хмыкнул я. — А уж я с собой спорю, еще как спорю…
— Это вообще-то душевная болезнь, — поддела Катрин.
— Я предпочитаю другое определение — творческий человек.
Я сделал грудь колесом: вот я какой — красивый, умный и, главное, скромный. Графиня посмотрела в сторону, лучезарно улыбнулась. Я обернулся: к нам сквозь толпу пробирался Аш. Даже не бежал, а скакал галопом, весь в мыле, глаза выпученные, безумные. В руках небольшой кувшин с узким горлышком.
— А вот и я, — прохрипел он полузадушено. — Так спешил, так спешил…
— Успел, — кивнул я. — Молодец! За скорость хвалю.
Брат не понял, на меня посмотрел с подозрением: дескать, что мелешь, вымученно улыбнулся Катрин. Графиня бросила ему жаркий взгляд, отчего Аш сразу же взбодрился, и мило улыбнулась.
— Вино очень редкое, — сказал брат, вытирая со лба нот. — Но говорят — стоит тех денег, которые за него отдал.
Он сковырнул сургуч, ловко вытащил пробку. Я потянул носом: аромат божественный. Пахнуло жарким летом, виноградной лозой, немного сладкой малиной и восточными пряностями. Аш бережно разлил по кубкам, аккуратно поставил полупустой кувшин на стол.