– Илья, как здорово, что ты на месте. У меня, кажется, намечаются проблемы…
Было два часа ночи, когда три тени пересекли двор дома тети Веры. Хозяйка собак не держала. Не любила четвероногих брехунов. А зря. Но соседские собаки сигнал подали. Бесшумно поднявшись со стула, Верещагин переместился к шкафу. Встав в нише между шкафом и стеной, он ждал визитеров. Отсюда просматривалась часть комнаты, где стояла кровать с заботливо уложенной куклой. Сколько гостей пробралось в дом, капитан не знал. Прислушиваясь к шагам, он пытался определить количество непрошеных визитеров. Ладонь капитана грела рифленую рукоятку пистолета. Он стоял неподвижно, словно каменное изваяние.
Залитая лунным светом комната была хорошо освещена. Сначала у ног Верещагина легли две тени, а затем он увидел фигуры людей. Оба держали в руках оружие. Один, высокий и худой, похожий на вставшую на задние лапы борзую, медленно поводил пистолетом с удлиненным глушителем стволом. Худой сразу направился к кровати, намереваясь одним махом закончить дело. Он резко протянул руку, направляя ствол к голове куклы.
Резкий хлопок и затем еще три хлопка прозвучали отчетливо. Порванная ткань хлопьями отлетала в стороны. А поджарый, словно сойдя с ума, жал и жал на спусковой крючок. Наблюдавший за расстрелом напарник скалился, не скрывая удовольствия. Золотые коронки его челюстей блестели в белесом свете луны.
– Хорош, Мамед. Надо бабу найти, – шепотом произнес он.
Стрелявший опустил оружие.
– Ее Ибрагим кончит. – Повернувшись, он тихо позвал: – Ибрагим, ты где вошкаешься? Мы клиента уже сняли.
Густая вонь отработанных пороховых газов поползла по комнате. От нее нестерпимо хотелось чихнуть. Но Верещагин ждал появления в комнате третьего участника нападения. Собранные в одном месте, они представляли легкую цель, а рассредоточенные могли быть опасными. Но тут произошло непредвиденное. Золотозубый, оказавшись наблюдательным парнем, одним прыжком добрался до кровати. Он сдернул дымящееся простреленное одеяло и взвыл:
– Бля, что за хрень…
Пуля, выпущенная из пистолета Верещагина, вошла ему прямиком в золотозубую пасть. Он отпрянул назад, хватая раскуроченным ртом воздух. Придерживая раздробленную челюсть рукой, золотозубый, захлебываясь собственной кровью, скатился на пол и, дико суча ногами, начал свой путь по переходу в мир иной.
Но ничего этого Верещагин не видел. Поджарый, успевший засечь пламя выстрела, бросился к укрытию. На ходу он выдернул спрятанный в нарукавном кармане выкидной нож. Пистолет с глушителем и опустевшей обоймой он швырнул наугад, стараясь поразить невидимого противника.