— Я вижу выбритое место, с которого взяли пробу мышечной ткани величиной с горчичное зернышко. Пятно на коже закрашено оранжевым антисептическим средством.
— И это все?
— Да, папа, это все.
Я наконец отряхнулся и повернулся к ним мордочкой.
— Мне кажется, эти ветеринары взяли у тебя в передвижном госпитале пробу ткани, — с важным видом заявил Джуниор.
— Пока ты был без сознания, Френсис, эти мерзавцы украли у тебя кусочек плоти, — поддержал его Синяя Борода.
— Это еще ничего не значит, — мрачно сказал я. — Ветеринары берут обычно пробы для анализа, чтобы установить, чем больно животное, и сделать выводы о состоянии его здоровья. Это свидетельствует об их заботе, а не о каких-то тайных махинациях! А иначе как вы объясните запасы корма, собранные в подвале дома? Или вы думаете, что все там отравлено крысиным ядом?
— Ну, если крысиный яд так приятен на вкус, как этот корм, то я готов им питаться, — заявил Синяя Борода и захохотал над собственной шуткой.
— Хочу заметить, папочка, что ветеринары обычно не берут пробы ткани без особой на то причины, а ограничиваются анализом крови, — сказал Джуниор. — Как бы то ни было, но мне кажется, что во всей этой таинственной и запутанной истории ключевой фигурой является призрак с горящими глазами, которого ты видел на том месте, где обнаружил труп. Если этот парень — действительно убийца, то почему он не расправился с тобой? А если он только свидетель, то почему убежал от тебя?
Я уже хотел выложить им и свой странный сон, который никак не выходил у меня из головы — я чувствовал, что в нем зашифрована какая-то важная информация, — однако вдруг ощутил сильную усталость, которая, должно быть, была следствием длительного обморока, и решил отложить рассказ о странном сне.
— Папа, постарайся, пожалуйста, припомнить, было ли увиденное тобой в заснеженном саду существо животным или человеком?
— Я не могу однозначно ответить на этот вопрос, сынок, — раздраженный его настойчивостью, сказал я. — Моя память похожа сейчас на поврежденный жесткий диск. Снотворное, которое мне ввели с помощью иглы, оказывается, причинило мне больше вреда, чем я предполагал. Я чувствую себя совершенно разбитым. Тем не менее меня не оставляют мысли о наших братьях и сестрах, которые находятся сейчас в стеклянном доме под надзором садистов и подвергаются смертельному риску. Кто знает, какие ужасы грозят им там и что им приходится сносить от хозяев. Скорее бы уж они оказались под надежной защитой членов организации «Энимал фарм»!
— В таком случае что нам мешает отправиться в стеклянный дом и спасти наших собратьев? — спросил Джуниор с такой гордой улыбкой, как будто только что изобрел пылесос с атомным приводом. — Мы могли бы сделать это лучше и быстрее каких-то лыжников!