Строение пера (Бахревский) - страница 2

– А вот это и есть дафна – волчье лыко, – показал им тогда Виктор Степанович травяной кустик.

– С этого Петрухин-то наш ягоды ел? – спросил Тюлихов.

– Ох, с этого!

Ребята сбились в стайку, испуганно смотрели на ядовитое растение.

– Затоптать его! Да растереть его! – закричал на волчье лыко Тюлихов.

– Убить растение – дело нехитрое, – сказал Виктор Степанович. – Ну, а вдруг завтра учёные найдут в ненужном, вредном цветке вещества, которые излечат человечество от каких-то страшных болезней! Не проще ли быть уважительным к миру растений? Не трогать, не пробовать на вкус, чего не знаешь.

Разрешил Виктор Степанович ребятам собрать букет из трав и растений, какие известны им. Невелик вышел букет. Попали в него трава-мурава, ромашка, просвирник, который зовут ещё «пышки-лепёшки», попал вечнозелёный наш северный копытень. Тысячелистник, подорожник, пижма – дикая рябинка, луговая гвоздика, или «часики», чайная розочка, она же манжетка, съедобный борщовник, одуванчик, тимофеевка, осот да молочай – он же бесогон-трава.

– Видите, сколько ещё предстоит нам узнать? – повёл Виктор Степанович руками вокруг.

Однако всем было пора вернуться в класс на урок «Строение пера». И все вернулись. Только Вера подзадержалась.

– Виктор Степанович, а может, человек всё-таки от птицы произошёл? – спросила она с надеждой. – Уж больно сладко во сне летать.

– А человек никогда с полётом и не расставался, – ответил Виктор Степанович. – В сказках летал, в мечтах. А теперь наяву летает, налетаться не может. Итак, каково же строение пера?

– Опахало, ствол, очин! – хором сказал класс.

А Вера всё ещё далеко была.

– Всё-таки самые хорошие стихи гусиными перьями написаны! – сказала она, сдвигая упрямо брови, чтоб кто-нибудь не возразил. – «У Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том…» Такие слова подобраны! Скажешь – и как будто и впрямь летишь.