– Но ты говорил еще что-то про кабину и другое там разное, – попытался напомнить Пашка.
Гуляй, привыкший видеть за рассуждениями командира не случайную блажь, а результат долгих раздумий и расчетов, в спор не вступал, оставляя это на совести Дробина.
– Нужно подобрать грузовик, напоминающий по внешнему виду те, что ты заметил в аэропорту.
– Зачем?
– Еще не знаю точно. Возможно, придется устроить небольшой маскарад.
– Не проще ли одолжить один из «КамАЗов» у парней возле самолета? – сказал Вовка. – Будет трудно найти похожую машину где-то на стороне. Сдается мне, в этой стране вообще напряженка с приличными тачками, тем более такого калибра.
– Короткий путь не всегда самый быстрый, – ответил Святой. – Ошибка обойдется нам слишком дорого. Не следует заранее привлекать к себе внимание. А исчезновение одного из тех грузовиков не пройдет незамеченным.
– Ну, не волнуйся, Святой. Дело можно провернуть так, что никто ничего не заподозрит.
– У нас нет времени для подобных экспериментов. Инсценировки хорошо смотрятся в кино. Там если стреляют, то всегда точно в цель. Машина должна быть чистой, по возможности, – Дмитрий сделал специально ударение на последнем слове. – Ты прав, что касается «КамАЗа». Достать его представляется делом сложным, но все-таки возможным.
– Кто этим займется? – вставил Дробин.
– Думаю, – глубокомысленно сказал Гуляй, – не мы. Предыдущий опыт зарабатывания денег выявил мою полную несостоятельность в коммерции. Что касается Пашки, – он ехидно усмехнулся, – с такой мордой, как у него, в местном ауле ему скорее дадут несколько килограммов маковой соломки, чем грузовик.
– Врешь ты все, – запыхтел Дробин, обиженно косясь на Вовку. – Морда моя не хуже твоей будет. А насчет коммерции, забыл, как в армии сменял три ящика трофейной тушенки на новенькую «Яву», которую потом переправил бортом на Большую землю? Что, может, скажешь, не было такого?
Гуляй вовсе и не собирался этого отрицать.
– Было, – весело согласился он. – Только не на «Яву», а на мопед. Тоже, кстати, трофейный. Ты тогда еще от зависти слег в госпиталь.
– Хватит трепаться, – осадил Вовку Святой.
Гуляй тут же сник. Глупая улыбка исчезла с его лица.
О Вовкиной изворотливости в армии рассказывали самые невероятные истории. Не верилось, что, оказавшись на гражданке, он растерял прежние способности. Кто-кто, но Гуляй хоть самого черта мог убедить, что черное это белое, и наоборот. Видно, дело было в другом. Война по-своему калечит людей, оставляя целым тело и выжигая изнутри душу. Вовка навсегда заболел войной. Деньги сами по себе больше не прельщали его, ценился только риск.