Уставившись на искомую яхту, боевые пловцы погрузились в раздумье – что делать?
– Так-так, кого я вижу! Павлов! Семин! – низкий голос заставил вздрогнуть товарищей.
На палубе яхты, подбоченившись, стоял Гаджиев. Широко расставив ноги, он с усмешкой смотрел на двух нерешительно топтавшихся коллег.
– А я смотрю – знакомые какие-то рожи, – продолжал он, посмеиваясь. – Да, вас трудно спутать с кем-то. Особенно если вспомнить о том, как мы познакомились.
– На ловца и зверь бежит, – пробормотал Полундра про себя.
Теперь он, конечно, узнал Гаджиева, специалиста по терроризму, с которым они познакомились несколько лет назад на военно-морских учениях. Тот почти не изменился, только погрузнел немного. Как видно, жизнь у него теперь была более сытая.
– Ну что, не узнаете? – Гаджиев широко улыбался. – А ну-ка, давайте ближе.
– Да это ж Гаджиев! – почти с искренней радостью воскликнул Семин.
– Гасан! Ты, что ли? – вторил ему Полундра, приближаясь к яхте, сам удивляясь своим актерским способностям. – Вот уж кого не ожидал здесь встретить.
– А то кто же! Наконец-то узнали, – развел руками Гасан. – Какими судьбами? Что-то вы мало похожи на тех подводных терминаторов, с которыми я встречался тогда, в Батуми. На отдыхе или как?
– Да мы тут… – начал было Павлов, но Гаджиев не дал ему договорить.
– Что мы здесь разговариваем? Ну-ка, давайте сюда. Прошу! – И он гостеприимно махнул рукой.
Полундра выразительно посмотрел на Семина, как бы говоря: «Ну вот, само собой все и разрешилось».
Боевые пловцы стали подниматься по трапу, совершенно неожиданно получив законное приглашение.
– Удачное начало, – хмыкнул Семин. – Даже как-то странно.
– Прошу! – Гаджиев распахнул дверь каюты. – Какие могут быть разговоры на улице, когда есть такой корабль!
Он щелкнул пальцами и показал на мягкий кожаный диван.
– Неплохо ты устроился, капитан! – Полундра огляделся. Каюта была обставлена с претензией на роскошь. Среди прочего привлекали внимание старинные часы, висевшие на стене. Часы были выполнены в виде солнца. Большой циферблат, богато украшенный металлическими завитушками, потемневшими от времени, деревянная панель с серебряными звездами и месяцем – все это напоминало о временах средневековых корсаров.
Гаджиев перехватил взгляд Полундры и сказал:
– Да, часы еще с тех времен, когда корабли передвигались только с помощью парусов и весел.
– Откуда же такая реликвия? – поинтересовался Полундра.
– Во время абхазской войны в одном городке разбомбили музей. Это единственный уцелевший экспонат.
– А судно это, неужели твое?