И уже потом, стоя под упругими струями горячей воды и растирая жесткой мочалкой волосатую грудь, понял, что отчаиваться не имеет смысла. Лику уже не вернуть, а продолжать жить – надо. А если хорошенько разобраться, то ее смерть, кроме душевной раны, принесла ему и немалую выгоду. В свое время он открыл ей слишком много тайн, и хотя Лика умела держать язык за зубами, кто знает, как повела бы она себя, если бы они расстались…
И начались бесконечно длинные дни… Дни без Лики…
По старой привычке он вставал ровно в семь, умывался, шел на кухню и силком впихивал в себя завтрак. Затем прямо в махровом халате заваливался на диван и включал телевизор. Смотрел все подряд, хотя вечером отдавал предпочтение выпускам новостей. Чтобы обрубить все связи с внешним миром, отключил домашний и сотовый телефоны. Он не хотел никого слышать и видеть. Он хотел остаться наедине со своей болью, со своим горем и со своими проблемами.
Но время шло, боль постепенно притуплялась, и в один прекрасный день Гольцев ощутил, что почти свыкся со своим новым положением. Даже завтрак, состоящий из стакана апельсинового сока, сандвича с ветчиной и стакана крепкого чая, показался ему вкуснее обычного. А чашечка крепкого кофе довершила дело – Гольцев почувствовал себя заново родившимся.
«Кажется, мне в очередной раз придется начинать жизнь с белого листа, – спокойно констатировал он, и эта мысль принесла ему долгожданное успокоение. – Вот только для полного счастья неплохо бы найти ту самую кассету, которой меня шантажировала Катя… Иначе она может всплыть в самый неподходящий момент. Только вот где эта кассета может быть? Я уже обыскал сверху донизу и дом, и дачу, и даже гараж. И – никаких зацепок…»
В дверь позвонили, и Гольцев, положив сигарету на край пепельницы, пошел в прихожую. Он знал, что в фойе круглосуточно дежурят телохранители – кого попало не пропустят, – поэтому открыл дверь без колебаний. И… застыл в изумлении: на пороге квартиры стояла симпатичная черноволосая девушка. Та самая красотка, которой пару недель назад он помог сбежать от ее собственной охраны. Наташа… Тогда она показалась ему несколько глуповатой и чересчур взбалмошной, но сейчас, как ни странно, произвела совсем другое впечатление.
– Добрый день, Вениамин! – сухо поздоровалась она и решительно ступила в прихожую. Не поворачиваясь к нему спиной, захлопнула за собой дверь и натянуто улыбнулась.
Улыбка Гольцеву не понравилась.
– Как вы меня нашли? – хмуро спросил он. – И каким образом вам удалось пройти сюда?
– Это было совсем нетрудно, – она повела плечами, словно в ознобе, и выдернула правую руку из кармана ветровки. В руке у нее оказался пистолет с навинченной на ствол трубкой глушителя. Не ожидавший такого сюрприза Гольцев громко икнул и шагнул назад.