Вообще-то, согласно негласным правилам частных сыщиков, наблюдатель ни под каким видом не должен был входить в контакт с объектом. Но Маргарита предпочитала работать в ином стиле. Ведь если «жертва» не глупа, то рано или поздно она заметит слежку. Даже если наблюдатель будет менять машины по пять раз на день или все время вносить изменения в свою внешность. Такой стиль хорош, когда ты занимаешься пустяковым делом – устанавливаешь контакты конкурентов заказчика или следишь за неверным супругом. А когда тебе надо убедиться в том, способен ли объект на убийство, нужны совсем другие методы. Мало фиксировать его контакты. Надо залезть к нему в душу, надо провести с ним рядом хотя бы несколько дней…
– Кажется, мы приехали. Вы ведь называли Пушкинскую?
Маргарита настолько ушла в свои размышления, что не сразу поняла, что вопрос адресован ей.
– Да, Пушкинскую, – машинально кивнула она и, чтобы затянуть время, достала из сумочки косметичку. Одним неуловимым движением поправила волосы, подкрасила губы, все еще надеясь, что вот-вот Гольцев «дозреет».
Тем временем Алик остановил машину, заглушил мотор и, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю, демонстративно посмотрел на часы. Всем своим видом он показывал, что дама, чистящая перышки на заднем сиденье автомобиля, не вызывает у него симпатии.
Тут-то Маргарита и поняла, что наведение марафета слишком затянулось. И что не только Алик, но и сам Гольцев поглядывает на нее с нескрываемым раздражением.
– Приятно было познакомиться, – пропела она, открывая дверцу. – Вы не поверите, но я прекрасно провела время в вашем обществе.
– Взаимно, – разжал губы Гольцев.
Она послала ему ту самую улыбку, перед которой мало кому удавалось устоять, и мысленно приказала: «Давай, телись, спрашивай, как я собираюсь провести завтрашний вечер!»
Но то ли Гольцев не умел читать чужие мысли, то ли Анжелика Кирилина так прочно удерживала свои позиции… Короче, дальше парочки ни к чему не обязывающих комплиментов дело не пошло. Маргарите ничего не оставалось, как выбраться из салона и сделать ручкой «Мерседесу», сорвавшемуся с места в тот самый миг, как только она ступила на асфальт.
«Ну, ничего, – мстительно подумала она, провожая взглядом сверкающую, как новогодняя игрушка, машину. – Ты у меня еще в ногах ползать будешь, рекламщик хренов!.. Это же надо, пробросил меня, как школьницу. Хоть бы для приличия попросил номерок телефона!»
Надо сказать, Маргарита умела признавать свои промахи и ошибки. И если Гольцев не заинтересовался ею как женщиной, значит, в этом была виновата только она сама. Плохо, что все заранее разработанные планы летели к чертовой матери. А она, дура, так рассчитывала, что сегодняшний вечер они проведут с Гольцевым вместе… Нет, не получилось. Теперь вся надежда – на Павла. Вдруг за это время ему удалось узнать что-нибудь сногсшибательное…