Вояж по хранилищам и предполагаемым местам строительства завода только усугубил депрессию. Оставшись без кокаина – а старые запасы иссякли перед самым финалом путешествия – и Даны, американец жил как в тумане. Еще до возвращения в Москву его память услужливо подсовывала номер телефона наркодилера.
* * *
– У вас есть телефонная карточка? – Стив обратился к знакомой журналистке, возившейся с ремнем безопасности.
Самолет летел в Екатеринбург. Оттуда они возвращались домой.
– Кажется, завалялась в карманах, – Дарья Угланова, сидевшая в кресле напротив через проход, пошарила по карманам пиджака в поисках карточки. – Держите…
Одолженный предмет Стивен не вернул. Связавшись с наркодилером, он назначил встречу в аэропорту с товаром, так необходимым его отравленному организму. Хоукс отключился, предвкушая будущий кайф. Журналистка о карточке тоже не напоминала, исподтишка наблюдая за американцем.
* * *
Анус не опоздал к прибытию самолета. Выйдя из здания аэровокзала, он молча сунул пакет и быстро удалился, поймав подвернувшееся такси.
А Хоукс, замкнувшись в четырех стенах, погрузился в призрачный мир наркотических иллюзий, где было все так легко и просто.
О суровой действительности напоминали визиты Ястреба и его людей. Они появлялись внезапно, вырастая словно из-под земли.
– Созрел? – ухмыляясь, спрашивал Ястреб. – Время на исходе. Еще одна короткая отсрочка – и принимайся за работу.
Однажды Хоукс набросился на лжеприятеля с кулаками. Осыпая проклятиями и матерными ругательствами с неправильно расставленными ударениями, инженер схватил Ястреба за лацкан пиджака.
– Руки, придурок, держи при себе!
Коротким ударом в солнечное сплетение Ястреб осадил инженера.
– Скоро с тобой поговорят по-другому…
В начале лета Хоукс снял дачу. Он задыхался в стенах городской квартиры. Арендуя скромный дом в непрестижном поселке, он надеялся хоть немного побыть в одиночестве – без телефонных звонков, без слоняющихся под окнами громил, без неожиданных визитов непрошеных гостей.
Уголок действительно был райским. Непритязательный русский пейзаж за окном успокаивал нервы. Лента реки, сверкающая на горизонте, манила своей голубизной.
Хоукс сменил допинг. Он отказался на время от кокаина и перешел на алкоголь. Замена была неравноценной. Хоукс пил, не достигая заветного блаженства забвения.
Однажды, после очередной ночной попойки, он уснул только под утро, провалившись в черную яму забытья. Оттуда его выволокли грубые голоса, с трудом пробивавшиеся к сознанию инженера.
– Подъем, тварь! Сколько ломаться будешь, как целка…