Хондачев принялся размахивать платком, будто, стоя на перроне, прощался с уезжающей в отпуск горячо любимой женой. Это было необходимо, потому что при захвате собровцы действуют предельно жестко, исповедуя принцип: лучше перестараться, чем умереть. Сначала нейтрализуются все, кто находится в помещении, потом приносятся извинения невиновным. Но сейчас про условный сигнал знали, поэтому, увидев красный лоскут, стремительно летящий собровец изменил траекторию и врезался плечом в подбородок генерального директора. Несмотря на свои габариты, тот отлетел к стене, гулко ударился головой и замертво рухнул на ковер.
Володя, на свою беду, сделал то, что называется «оказанием сопротивления при задержании». Но на этот раз отработанные приемы восточных единоборств сыграли с ним скверную шутку. Он рефлекторно попытался поставить блок от удара в печень и уйти с линии атаки. И сделал все правильно, как учил сэнсэй. Однако рукопашный бой не предусматривает красивых балетных па. Когда речь идет о жизни и смерти, на первое место выходит эффективность. Выставленную руку сломал стальной приклад. А полтора центнера тренированных мышц и снаряжения ударили в грудь с такой силой, что треснули ребра. Замдиректора с грохотом опрокинулся на спину и больше не шевелился.
Человек в белом халате сопротивляться не хотел. Он в ужасе вскинул руки и жалобно, как раненый заяц, заверещал:
– Не на-а-до! Я не…
Но красного платка у него не было, а все остальное не имело значения. Кулак в черной перчатке с отрезанными пальцами врезался в челюсть, железный локоть въехал в солнечное сплетение.
Группа захвата работала четко, как на тренировочном занятии. Проникновение, нейтрализация, фиксация. Хрустнули вывернутые из плечевых суставов руки. Щелкнули наручники. Стволы укороченных автоматов уперлись в модельно постриженные затылки. Вся операция заняла не больше десяти секунд.
Кроме одного «ТТ», оружия у задержанных не оказалось. Потерявшие сознание или оцепеневшие от страха «защитники бизнеса» лежали не шевелясь. И это было очень разумно, ибо берегло здоровье.
– Та-а-к, как тут дела? Что новенького? Вижу, потерпевший цел, и это главное… – В разгромленный кабинет стремительно вошел худощавый человек средних лет, в гражданском костюме. На фоне массивных бойцов в бронежилетах и шлемах, его подтянутая фигура не производила внушительного впечатления. Однако собровцы уважительно расступились. Командир группы кивнул на лежащие тела:
– Упаковали, как положено, Филипп Михайлович. Попытки сопротивления пресечены без применения оружия и спецсредств.