Дибров слушал ее, глядя на заострившиеся черты сухощавой смуглой женщины, и понимание происходящего проникало в его разум вместе с чувством неприязни, граничащим с гадливостью.
Сколько же прошло времени с момента моего пробуждения? Его взгляд вновь остановился на напряженном лице Лори.
Он понимал, что она действовала в рамках инструкций, но нервно подергивающееся веко Джоаны говорило само за себя — она улучила момент и сделала все от нее зависящее, чтобы утопить его как командира и астронавта, а теперь нервничала, ожидая, как он воспримет эти скоропалительные действия.
Оказывается, это странно — быть самим собой, подумал он, пытаясь подавить приступ острой неприязни к сидящей рядом женщине. Они и раньше не питали особых симпатий друг к другу, но Дибров никогда не позволял своим чувствам брать верх над рассудком. Его психика, дисциплинированная многими годами службы на военных кораблях, не допускала подобного развития взаимоотношений.
Он опять уставился в потолок. Ему нечего было сказать ей, потому что самому ни черта не было понятно.
Итак, моя жизнь сломана, думал он в эти секунды. Исчезло, испарилось все имевшее хоть какой-то смысл, и все из-за необъяснимых сновидений…
Все, все рушилось, летело к черту, и он не мог понять, чем спровоцирован его срыв… Он не мог объяснить происходящее даже самому себе.
Беат…
Все замыкалось на этот образ, свет клином сошелся на ней, и Дибров, поначалу яростно отметавший поползновения своего раздваивающегося рассудка, сдался.
Какая теперь разница? Хорошо, я стану думать о ней.
Он покосился на Лори, которая по-прежнему ждала, что Дибров станет что-то пояснять, оправдываться или, быть может, попросту взорвется, еще раз доказывая свою неуравновешенность. Они встретились взглядами, и он понял, что в глазах Джоаны действительно нет сочувствия, лишь затянувшееся напряженное ожидание его реакции.
Да, она никогда не скрывала своих амбиций. Теперь она будет пытаться довести дело до логического конца, потому что после отстранения Диброва Джоана была единственным реальным кандидатом на пост капитана «Януса».
Если она доведет корабль до Земли, то в ЕСА не возникнет проблем с ее утверждением. И она понимает это, подумал Дибров. Как страшно перемешивались события. Говорят, беда не приходит одна, и вот тому подтверждение — в дополнение к его личным проблемам добавилась еще и Лори, амбиции которой подвигнули ее на торопливые шаги, низводящие капитана Диброва с должности командира «Януса».
— Ты поторопилась, — произнес он, глядя в потолок. — Я нормален. Возможно, это был сбой в автоматике гибернационной камеры.