– Даже если и то, и другое происходит по обоюдному желанию?
– Да… И не строй из себя амазонку.
– Никита, у тебя дореволюционные представления о счастье. Я выросла из отношений с Каравановым…
– И со мной тоже?
– С тобой? Из машинных нет. А замуж за тебя мне не надо.
– А за кого тебе? За Путина?
– Вот уж не дай бог! Мне так-то свободы не хватает, а при муже-функционере ваще тюрьма… Кстати, какие у тебя новости на работе?
– Жена вчера так на меня смотрела, будто все знает…
– Так маскируйся. Знаешь, есть такая деревенская поговорка: подальше положишь – поближе возьмешь…
– Куда уж дальше?
– Работай с лицом, когда приходишь после наших встреч. Иначе столкнешься с ситуацией, когда тебе предложат сделать выбор…
– И как же мне работать с лицом? А главное, с телом…
– Думать на два хода вперед!
Она вернулась домой. Караванов, укладывающий вещи в картонные коробки, был мрачней тучи.
– Тебе помочь? – бережным голосом спросила Елена.
– Нет, спасибо, – подчеркнуто вежливо ответил он.
– С кем из знакомых ни поговорю, у всех почему-то один диагноз – что я сука, а ты – идеал человека и гражданина.
– Тогда как на самом деле все наоборот? – фыркнул Караванов.
– На самом деле я не понимаю, что происходит… – призналась она. – Мне и больно… и одновременно с этим ощущение, что все правильно… Ты уж обзвони всех, скажи, что друзей после делить не будем. Что у нас европейский развод, а не азиатский…
– Будет настроение – позвоню! – Елена увидела, что он очень плохо выглядит, явно не спал ночь.
– Тебе надо отдохнуть… Выспаться, – нежно сказал она. – Не форсируй ты этот переезд, если все так трудно…
– Спасибо за заботу! – зло сверкнул он глазами.
– Как там воздух, шум? – Надо было что-то говорить, иначе становилось невыносимо.
– Замечательно.
– А зелень какая-нибудь близко? Я никогда не была в этом районе.
– Какая-то есть, недалеко лесопарк.
– О, поняла, где это! У нас с тобой там недалеко любовь когда-то начиналась. Надеюсь, следующая у тебя будет удачней.
– И вам того же…
Почему-то вспомнилась обидная фраза Егорычева: «Да твой Караванов – сбитый летчик!» Хотелось немедленно позвонить Егорычеву и сказать: «Смотри, он покруче тебя оказался! Смог от меня уйти! Ты-то от своей никогда не дернешься, хотя вас ничего кроме денег не соединяет! А он начнет новую жизнь! И будет счастлив! Да, он не заработает столько денег, сколько у тебя, но он отстроит свой внутренний мир, на который ты клал с прибором… У него еще все будет, а у тебя уже ничего, кроме денег и любовниц!»
Словно она была матерью Караванова, а Егорычев говорил: