– А почему не будет? Объясните! – потребовал он.
– Хотите правду? – жестко глянула на него Елена.
– Хочу, – набычился он.
– Мы с вами как попутчики в поезде, и потому можем быть откровенны. Да? Я думаю, что вам надо многое в себе поменять.
– Что, например? Машину? – иронически прищурился он.
– Машину достаточно помыть… Готова принять мытье машины на отметку. Как говорил классик, человек – это стиль!
– Ладно, помою… – буркнул он, как школьник.
– Так ее надо не один раз помыть. Ее надо всегда держать мытой!
– Понял. Еще претензии есть? – Он начал говорить немного смелее.
– У меня не претензии, у меня педагогический азарт… – пояснила Елена.
– А вы любите попугаев? – вдруг спросил он.
– Как-то об этом не думала… – пожала плечами Елена.
– А у меня шесть попугаев. Два умеют говорить… Я учу их петь под фортепиано… – Лицо его осветилось счастливой улыбкой.
– Как я вам завидую! – улыбнулась Елена, съехидничав про себя: «Маньяк, но, к сожалению, не сексуальный. Очень не сексуальный…»
– А из-за чего вы развелись? – успокоенно спросил Айсберг после того, как почувствовал одобрение страсти к попугаям.
– Кризис брака. Муж считает, что я его прессую. И, наверное, прав. А я поняла, что меня прессует жизнь с ним. И тоже права.
– А вы его не прессуйте, и он будет добрее…
– Легко сказать, когда по темпераменту я могу армией командовать. А вы почему здесь оказались? – спросила Елена.
– Да просто понял, что жизнь проходит… сколько ее осталось. Мне женщины снятся, а романов почти не было. У меня все хорошо с женой. Но только это семья, а эротика – это совсем с другими женщинами. – У него было совершенно беззащитное лицо.
– С развратными? – хихикнула Елена.
– Не то слово… неправильно формулируете. С красивыми, свободными… чтоб сексом заниматься, это дело надо любить… а жену я уже другой не сделаю, – грустно признался он.
– Так раньше надо было начинать ее другой делать, – напомнила Елена.
– Ну тогда кто об этом думал? Тогда выживать надо было, детей поднимать. А теперь все…
– Что все?
– Теперь язык про это утерян. И вся эта нежность, все это во мне пропадает…
– Понимаю, – кивнула Елена, она и сама ощущала последний период жизни с Каравановым как что-то эмоционально недоделанное.
– Вы считаете, что мной нельзя увлечься? – в упор посмотрел он.
– Можно… почему же нельзя? – поежилась Елена.
– А вот вы, например, могли бы мной увлечься?
«Придурок! – подумала она. – На дорогу смотри, врежемся!»
– Я? Ну в другой период, наверное… я сейчас сильно разводом пристукнута…
– Обманываете… Просто вам всем нужны деньги, прибамбасы… а душа вас ни капельки не волнует… – Он уставился на дорогу потерянным взглядом.