Она улыбнулась и с довольно искренним видом передернула плечами.
– Это чудовищный китч восемнадцатого века, не более того. И его невероятно трудно содержать в чистоте.
«И тем не менее он вам нравится», – подумал Айзенменгер.
– Могу себе представить, – ответил он.
Впоследствии он клялся и божился, что не вкладывал в свое замечание никакого сарказма, и все же хозяйка его почему-то ощутила и бросила на Айзенменгера быстрый взгляд. Поэтому он решил, что лучше заняться багажом.
Затем она провела их через величественный зал, заставленный доспехами и мраморными бюстами. Здесь же находился рояль, а стены с шедшей поверху галереей были увешаны картинами. Высоко под потолком располагался ряд старых витражных окон, сквозь которые внутрь проникал тусклый вечерний свет. У дальней стены виднелись две лестницы, и, поднявшись по правой, они попали в длинный, узкий и извилистый коридор, миновав который оказались возле еще одной лестницы и по ней вышли на просторную площадку, куда выходила дверь их спальни.
Айзенменгер поставил сумки на кровать, и Тереза указала на прилегавшую к комнате ванную.
– Я вас оставлю, чтобы вы привели себя в порядок, а через полчаса жду вас к чаю. В гостиной, – добавила она, обращаясь к Елене. – Ты ведь помнишь, где она?
– Думаю, да, – улыбнулась Елена.
– Наверняка помнишь. – И Тереза вышла.
– Рада, что приехала? – спросил Айзенменгер, улыбаясь.
– Ты только посмотри, – ответила Елена, окидывая взглядом комнату и подходя к окну. – Разве можно не радоваться этому?
Их окна смотрели на юг, и из них открывался потрясающий вид. Прямо перед ними находилось южное крыло замка с древней часовой башней, возвышавшейся над небольшим внутренним двором. Правее и ниже расстилался волнуемый ветром лес, который плавно спускался в долину, рассеченную на неровные участки мелкими дорогами, полем для крикета и деревушкой Вестерхэм. А еще дальше виднелся городок Мелбери.
– Да, я тебя понимаю.
– А к северу и к западу вид еще лучше; северная терраса в летнюю ночь – просто волшебное место.
Айзенменгер уже давно не слышал в ее голосе этих ноток и не сразу понял, что они означают. И, лишь кинув взгляд на ее бледный профиль, он догадался, что она просто расслабилась.
И он вдруг поймал себя на том, что невероятно счастлив.
– Может, разберем вещи? – отворачиваясь от окна, спросила Елена.
Айзенменгер остался стоять на месте, вглядываясь в даль. Однако вид справа заслоняла одна из сказочных башен, и, сколько он ни старался, ему не удавалось увидеть мрачный плюмаж дыма, который сопровождал их при подъезде к замку.