Это отступление делает понятным не только долгие распри из-за первенства, которые велись в течение нескольких столетий между суконщиками, галантерейщиками и меховщиками (ведь каждому хотелось быть первым), но и ту роль, которую играли влиятельные торговцы в политике.
Например, богатый поставщик королевского двора мог вполне рассчитывать на то, что ему удастся по протекции устроить своих родственников на выгодные должности, не требующие особых затрат времени и умственной энергии, а приносящие немалые доходы.
Именно благодаря своему немалому влиянию (и в большой степени связанному с первенством в торговле) сеньор Гвиччардини смог устроить племянника в иностранную коллегию.
Двуколка, в которой ехали Фьора и Леонарда, проехала через перекресток напротив еще одного моста и двинулась по набережной, рядом с которой располагался торговый квартал.
На одном из углов большого дома, расположенного на набережной, был устроен выступ. Там стояла статуя мадонны, перед которой горели свечи.
Это не удивило Фьору, потому что нечто подобное она видела в Париже на Цветочной набережной возле моста менял. Там также стояла статуя мадонны, перед которой день и ночь горели свечи, а в летнее время ее украшали живые цветы, зимой – искусственные.
Дома в этом торговом квартале стояли на деревянных столбах. Под домами были крытые галереи. Во всех французских городах подобные галереи носили название рядов. К этому еще добавлялись наименования отрасли торговли, как, например, «зеленые ряды», «мясные ряды».
Без этих простых галерей совершенно нельзя было обойтись ни в Париже, с его переменчивой дождливой погодой, ни в Авиньоне, улицы и дома которого страдали от вечной сырости, благодаря соседству с широкой и полноводной Роной. Галереи составляли неотъемлемую принадлежность всего облика города.
Стены домов были из дерева и черепицы. Промежутки между бревнами были выложены кирпичами разной толщины и составляли узор, который называется «венгерской кладкой».
Оконные проемы точно также были покрыты снизу и сверху богатой деревянной резьбой. Точно такой же резьбой были покрыты и угловые столбы, и опоры торговых домов. Каждое окно, каждая балка перекрытия, разделявшая этажи, были украшены арабесками с изображением людей или фантастических животных, залегших среди причудливой листвы.
С обеих сторон дома были увенчаны крышами, напоминающими две приставленные друг к другу игральные карты. Таким образом, имели по два ската. Один – выходящий на улицу и один – на реку.
Крыши выдавались вперед, подобно крышам швейцарских шале, и, притом, на довольно больших расстояниях. Так что, на втором этаже образовывался балкон, на котором, не выходя из-под навеса, хозяйка дома могла прогуливаться над улицей или над небольшой запрудой, устроенной между двумя рядами домов и мостами.