Все эти мысли вихрем пронеслись у нее в голове, и старый флорентиец Гвиччардини еще не успел открыть рот, когда Фьора неожиданно выпалила:
– Я поеду с вами.
За столом воцарилась недоуменная тишина, а затем сеньор Гвиччардини медленно произнес:
– Я только что хотел просить тебя об этом, дочь моя. С тех пор, как ты приехала в Авиньон, моя жизнь наполнилась смыслом. К сожалению, господь бог не вознаградил меня сыном, но и без излишних юридических формальностей я готов считать тебя своей дочерью. Я буду только счастлив, если ты отправишься вместе со мной. Конечно, путешествие будет опасным, однако иного выхода нет.
– Решено,– твердо сказала Фьора.– Я еду с вами. Когда мы отправляемся из Авиньона?
– Через два дня,– ответил старик.– Сначала в Арле, потом в Марсель.
– На чем?
– На корабле «Санта-Исабель».
На маленькой и проворной бискайской урке «Санта-Исабель» путешественники поневоле одолели путь вниз по течению реки Роны от Авиньона до Арле и Мартига.
День пути занял переход от Мартига до Марселя, а затем до Генуи.
Здесь, в Генуе, сеньора Паоло Гвиччардини встретил его племянник Джанлука. Он вручил дяде подписанную веницианским дожем грамоту, удостоверявшую, что податель сей бумаги является представителем и Флоренции на острове Крит.
Здесь же, в Генуе, была сформирована небольшая флотилия кораблей, отправлявшихся на ближний Восток. В ее состав входила принадлежавшая торговому дому Бельтрами каравелла «Санта-Маддалена», которая выглядела куда более надежным судном для путешествия по Средиземному морю, чем быстрая и проворная, но Маленькая и не слишком вместительная урка «Санта-Исабель».
Сеньор Гвиччардини, Фьора и Леонарда со своим нехитрым дорожным скарбом перебрались на «Санту-Маддалену».
В ясный теплый майский день при попутном северном ветре от пристани Генуи по направлению к югу отчалила небольшая флотилия, состоявшая из одного фрегата, нескольких галер и тартан с пестрыми парусами, каравеллы «Санта-Маддалена» и урки «Санта-Исабель». Корабли шли под флагами Генуи, Венеции и Флоренции.
В те времена такое путешествие по Средиземному морю к побережью Африки было, конечно, делом очень опасным и трудным. Мореходу, был ли он человеком торговым или простым путешественником, следовало иметь в запасе не только воду, провиант, изрядное количество оружия и ядер к пушкам, но и немалое мужество и отвагу.
Мавританские и турецкие корсары подобно жадным чайкам, высматривающим добычу, стерегли европейские суда и, чаще всего, овладевали ими после отчаянного сопротивления.
Груз захваченного корабля доставался победителям. Тех из мужчин, кто не погиб, оказывая сопротивление, казнили. Тех, кто оказывался потрусливее, ждало рабство. Женщин и детей перепродавали в гаремы мавританских беев и турецких пашей. Самые красивые иногда попадали к султану.