– Осторожно! – крикнула Элеонора и ухитрилась придержать своего мерина перед конюхом с двумя прекрасными белыми лошадьми, которых тот вел к еще одной карете.
Рядом молодой помощник конюха пытался удержать от скачков разгорячившуюся лошадь.
– Что происходит? – закричала ему, перекрывая шум, Элеонора.
Он быстро кивнул и усмехнулся.
– Это война! – крикнул он, стоя с широко открытыми от волнения глазами.
– Война? – эхом отозвалась Элеонора, обводя взглядом суетящуюся толпу вокруг себя. В дальнем углу она увидела Ахилла, спокойно сидящего верхом на Широне.
Она вспыхнула и отвернулась, ледяные иголочки паники запрыгали у нее по коже. Разве он собирается уехать? Нет, нет, не сейчас!
Флери, аристократ, чей флирт она нашла отвратительным, пробирался сквозь толпу, расчищая себе путь ездовым хлыстом.
– Эй, ты там, – крикнул он мальчишке. – Я хочу эту лошадь сейчас. Приведи ее туда. – Помощник конюха потянул поводья, уже раз напуганное животное вдруг стало сопротивляться движению. – Сейчас, сопляк! Назначенные в войска не ждут копающихся на конюшнях. Армия уже марширует по Баварии.
Он вырвал поводья из рук паренька и кивнул головой, отдавая приказания помочь ему оседлать лошадь. Через несколько секунд он был на уровне глаз Элеоноры.
– Мадам графиня, – сказал он, приветствуя ее кивком, и натянул поводья, чтобы удержать готовую ускакать лошадь.
Элеонора кивнула Флери, но ее глаза смотрели на Ахилла, проезжавшего мимо аристократа, темное море спокойствия в эпицентре бури, поднявшейся вокруг нее. Ахилл казался безразличным к ее присутствию.
– Служба зовет, мада, – сказал Флери. – Жаль. Дюпейре поведал, что ваше приданое стоит четыреста тысяч луидоров. Приз, достойный победы. – Его оценивающий взгляд бегал вверх-вниз по ее телу. – И формы стоят того. Но кто знает, что я получу и приручу, когда мы захватим матушку Австрию.
– Попробуйте Вену, Флери, – бросила с отвращением Элеонора. – Полагаю, там научитесь хоть каким-нибудь манерам.
Его губы презрительно скривились.
– Если бы у меня было время, мадам, я бы получил удовольствие, заставив вас сожалеть, что вы приехали во Францию. – Его лошадь вдруг рванулась и понеслась вперед. Флери все свое внимание отдал тому, чтобы управлять ею.
«Вы опоздали, Флери, – сказала Элеонора самой себе. – Я уже сожалею об этом».
Боковым зрением она уловила что-то темное и повернулась посмотреть на Ахилла, находящегося на расстоянии лошадиного корпуса и державшего хлыст так, словно он только что им воспользовался.
Помощник конюха подбежал к ней, и Элеонора заставила себя улыбнуться. Она спрыгнула с лошади и обнаружила, что ее ноги дрожат и ей трудно стоять. Мальчик успокоил ее понимающим кивком.