– Н-нет, – прошептала она.
– Ты хочешь, чтобы я перестал? – Ахилл поцеловал губы и глаза Элеоноры.
– Сегодняшнее утро, – выдохнула она. – Будет, как сегодня утром?
– Может быть. Но лучше.
Элеонора посмотрела в потолок и вибрирующе рассмеялась.
– Бедный Ахилл. Уже не так забавно, а?
Нежные поглаживания прекратились, и Ахилл взял Элеонору за подбородок.
– Посмотри на меня, Элеонора. То, что между тобой и мной, перестало быть забавным давным-давно. Но я не буду лгать тебе. Я эгоист. Я хочу тебя. В тебе было обещание, которого я не видел в других женщинах. Я хочу его.
Ахилл скорбно улыбнулся:
– Но это, в конце концов, соблазнение. А я не ничтожество и не хочу обидеть тебя.
Элеонора быстро приподнялась на локтях, волосы упали ей на лицо и закрыли глаза. Она тряхнула головой и засмеялась.
– Полагаю, француженка при этих словах должна бы покраснеть, как гранат, от смущения. И почему я этого не делаю?
Ахилл погладил ее по щеке:
– Ты мадьярка.
Элеонора подняла голову и усмехнулась:
– Да, действительно. Возможно, дело в бриджах, которые… оттопырились.
– Бриджи, ваше имя – терпение, – сказал он сардонически.
– В том смысле, что без них.
Ахилл поднял бровь в знак благодарности.
Элеонора перевернулась на бок, лицом к нему, ее рука украдкой потянулась расстегнуть пуговицу. Ахилл крепко поцеловал ее. Элеонора расстегнула другую пуговицу.
– Думай, что ты делаешь, Элеонора.
Она рассыпала поцелуи по рельефу его мускулистой груди.
– Нет, – пробормотала Элеонора в его кожу, – нет, я бросила думать.
Ахилл позволил ей закончить расстегивание пуговиц, затем спустил и быстро скинул бриджи. Элеонора прикусила губу, глядя на него.
– Ты думаешь, Эл?
– Нет, – прошептала она, отворачиваясь, потом возвращая взгляд. – Просто никогда раньше я не видела полностью раздетого мужчину. – Она посмотрела на Ахилла сквозь опущенные ресницы и усмехнулась. – Ты хочешь, чтобы я сейчас сказала, что я вижу?
– Ведьма! – бросил Ахилл, нежно опрокидывая Элеонору на спину на мягкое покрывало. – Но я скажу тебе, что вижу я. Обольстительную, сладострастную, чувственную женщину, которую почти соблазнили.
Его руки вернулись к ласкам, а губы к поцелуям. Он дразнил внутреннюю часть ее бедер своими пальцами, медленно поднимаясь все выше и выше.
Элеонора отдала себя во власть чувств. Его рука коснулась ее лона опять, и она почувствовала, что он колеблется.
– Ммм, – сказала Элеонора, закрывая глаза и сгибая ногу в колене.
– Моя мадьярка, – услышала она шепот Ахилла. Его палец сделал круг и медленно погрузился в нее.
Она зажмурилась от удовольствия, согреваясь теплом, излучавшимся от его пальцев. Так сладко…