– Напомни-ка мне – когда Кит вернется?
– Говорила – недели через две.
– Думаешь, она сдержит слово?
– Ну, в жизни Кит это первый медовый месяц.
– Верно.
Сюзанна уже собиралась отдать должное малине, но увидела фотографию в газете, которую вертела Элисон, и позабыла обо всем на свете.
– Что делает старина Цирус в прессе? – И, отодвинув малину, протянула руку к газете. – Пирс будет просто взбешен, если он объявит в средствах массовой информации о своих намерениях и музей не сможет… – Голос ее вдруг смолк.
Холодный, безликий заголовок: «Альберт Цирус скоропостижно скончался» – бросился ей в глаза. Не будь он заключен в черную рамку, ничем не отличался бы от другого текста на странице; даже фотография двадцатилетней давности, с этим клюквообразным носом и огромными ушами, будто человек за это время ни на йоту не изменился.
– Не мог он умереть! – Сюзанна упрямо поджала губы: нет, не верит она этому сенсационному сообщению.
Элисон тоже бросила взгляд на газету.
– Ну знаешь, сомневаюсь, что «Трибюн» публикует некрологи ради шуток. А почему нет? Все-таки семьдесят восемь – вполне мог и умереть.
– Да потому, что еще не подписал договора с музеем «Диаборн», вот почему. Когда я в последний раз разговаривала с Пирсом, Цирус еще этого не сделал.
– Да, слыхала, – кивнула Элисон. – В последние месяцы ты и Пирс кругами ходили вокруг коллекции Цируса, которая оценивается не в один миллион долларов.
– Ну, я не стала бы так говорить, тем более оценивать то, чего не видела.
– Ага, так по этой веской причине ты никогда ни слова нам не говорила – ни мне, ни Кит, – кто он такой и почему музею понадобились услуги нашего агентства.
– Это не из-за того, что я вам не доверяю; просто Пирс боится – пойдут ненужные разговоры…
– Ну да, и помешают призрачному коллекционеру пожертвовать свои картины в наш музей.
– Так на самом деле эти картины, может, и не представляют… – Сюзанна осеклась – в темных глазах Элисон прыгают веселые смешинки; дернуло же ее, захотелось откусить свой язык. – Подожди, позволь, я скажу по-другому!
Элисон восторженно протянула:
– О-о-о!
– Ну ладно, некоторые – действительно новое слово в современном искусстве, – признала Сюзанна. – О других такого не скажешь, язык не поворачивается. Ценность отдельных экземпляров довольно высока, на международных аукционах за них можно получить приличный куш. На данный момент стоимость коллекции самая высокая – ничто не разрознено, и неплохо бы сохранить ее целой.
– Если еще при этом забыть о конкурентах, тоже жаждущих ее заполучить.
– Чикаго – большой город, – согласилась Сюзанна. – Есть, конечно, такая опасность – коллекция может оказаться в другом музее. Именно это сейчас главное. Если только с тех пор, как я виделась с Пирсом, не произошли какие-то изменения. У него было время заключить договор с Цирусом, но…