Стефани вспыхнула и вскочила на ноги.
– Вопреки тому непристойному сценарию, который вы тут набросали, мистер Чэмберс, в мои планы не входило подцепить Эйвери. Я знала его много лет. Я работала его секретарем. – Дэвид хмыкнул, и она грозно пошла на него, ее глаза горели от ярости. – И была прекрасным секретарем, черт возьми!
– Пока не осмотрелись вокруг и не поняли, что есть шанс получить более высокооплачиваемую работу.
– Вы такой же, как все. Знаете все, но вам плевать на правду!
– Так скажите мне тогда эту правду, – Дэвид посерьезнел. – Докажите хоть что-то, чтобы все выглядело не так, как сейчас.
– Мою невиновность, вы хотите сказать? А я думала, что адвокаты призваны защищать своих клиентов независимо от того, виновны они или нет.
– Вы передергиваете факты, Скарлетт. Вы не моя клиентка, помните? Что же касается виновности или невиновности… в данном случае речь об этом не идет.
– Тогда почему же вы ждете, чтобы я защищала себя перед вами?
– Я этого не жду.
– Прекрасно. Потому что я не собираюсь этого делать. Но кое-что я вам скажу. Я была секретарем Эйвери год. А потом… – У нее перехватило дыхание. – А потом он сказал, что на самом деле ему нужна жена. Кто-то, кто следил бы за его домом и принимал гостей.
Дэвид улыбнулся свирепой улыбкой.
– Бьюсь об заклад, что вам гораздо больше удавалось развлекать, чем писать под диктовку.
– Взамен, – сказала она, не давая вовлечь себя в эту игру, – Эйвери согласился на… на компенсацию. Эта была полностью его идея. Брак, условия… и деньги.
– И вы с радостью приняли предложение.
Стефани вспомнила тот шок, который испытала, когда Эйвери предложил этот договор, как она мучилась, как он убеждал ее в том, что это единственный способ обеспечить надлежащий уход за Полом…
– Это интересная история, Скарлетт, и вы рассказываете ее талантливо. Но бесхитростная правда состоит в том, что вы обманом заставили Эйвери Уиллингхэма жениться. – От его улыбки у нее по спине побежали мурашки. – Вы выставили приманку. Потом затаились и стали ждать…
– Вон из моего дома!
– В чем проблема? Правда слишком груба для ваших нежных ушек? – У него потемнело в глазах. – Или есть еще какая-то правда, которая мне неведома? Если это так, давайте, скажите прямо сейчас.
Конечно, была другая правда. Единственная. Но она дала обещание Полу, которое не могла нарушить.
– Покойный мистер Уиллингхэм купил вас. – Голос его звучал ровно и резко. – Две тысячи пятьсот долларов ежемесячно переводилось на ваше имя. Таков был договор.
– Да, – сказала она. – Таков был договор.
Дэвид спокойно кивнул, хотя чувствовал растерянность. Чего он ждал? Что она заплачет? Что будет рассказывать всякие небылицы? Он пришел в этот дом, уже зная правду. Она продала себя тому, кто предложил наивысшую цену. Легла к мужчине в постель за деньги…