— К чему сия отвратительная аллегория? — Казалось, покуда длился обстоятельный рассказ де Роскофа, молодой человек обрел спокойствие. Теперь он говорил без гнева, а перед тем внимал противнику своему старательно, быть может и противу своей воли.
— Полно, Вы не глупы и получали образование, я вижу, — перейдя с «ты» на обязательное обращение, господин де Роскоф отбросил и мягкую доверительность. — Природа Зла, коему Вы служите, паразитарна. Только потому в революционном котле еще так много крыс, что собратья Ваши сыты кровью дворян, крестьян, священников и шуанов. Чем меньше нас останется, тем скорей вы оборотитесь друг на дружку. Полагаю, что сперва кто-нибудь съест Дантона — скорей всего то будет Робеспьер.
— Робеспьер и Дантон — надежные союзники против бриссотинцев, — республиканец даже усмехнулся словам старого шуана.
— В марте оба мерзавца принимали «декрет» об их Чрезвычайном трибунале, об этой шайке убийц, — невольно вмешался в поддержку врагу де Ларошжаклен. — В апреле Робеспьер выгораживал Дантона, когда того поймали за руку на казнокрадстве.
— Робеспьер пожрет Дантона, — твердо возразил господин де Роскоф. — Когда б то было пристойно, я побился бы об заклад.
— Так Робеспьер и будет крысою-тигром? — спросил Ан-Анку. Казалось, куриозный спор с синим затянул всех.
— Быть может… Быть может и Робеспьер. Но скорей всего не он. Скорей всего крыса-тигр ныне — бойкой, но мелкой крысенок, вовсе еще безвестный. Едва ль мы ныне даже знаем его имя, — вздохнул де Роскоф.
— Но что станется, когда сей тигрокрыс пожрет всех собратьев, батюшка? — Нелли казалось, что свекор рассказывает страшную, но завораживающую вместе с тем сказку. Словно все понарошку рядом с этим человеком, а она опять — маленькая Нелли, которую всесильные взрослые оберегут от любого зла. Забытое, давнее, теплое чувство!
— Не забудь, крыса-тигр не может кормиться ничем, кроме плоти себе подобных! Пожравши всех у себя, он пойдет на иных. Будет война.
— Но война и ныне идет, — сказал кто-то из шуанов.
— Та будет всемирной войной, и докатится хоть до подножий Египетских пирамид. Сие, конечно, шутка, друзья мои, но война захватит многие страны и принесет неисчислимые беды народам. Одним вить отлична корабельная крыса-тигр от тигра-человека: последний наделен разумом! Подумайте, разум человеческий в теле людоеда! Его снедает не только жажда крови, но и жажда власти. Едва ль будет странным, если он захочет почестей больших, что довлели прежде венценосцам, возжаждет трона, того самого трона, ради ниспровержения коего все и затевалось!