Когда стемнело, Баглер ушел в другой вагон играть в покер с тремя, как он выразился, «джентльменами с Востока», с которыми познакомился под дубом. Бен устроился у окна напротив Дессы, оставив двухместный диванчик целиком в ее распоряжении; к счастью в вагоне первого класса было не так много пассажиров, как в соседних.
Девушка лежала, глядя на сверкавшие в угольно-черном небе звезды, и думала о том, что ждало ее в Канзас-Сити. Постепенно легкое покачивание вагона и мерный стук колес сделали свое дело: она уснула.
Внезапно что-то разбудило ее. Какой-то странный звук, как будто рядом кто-то плакал. Она села и стала протирать глаза.
– О Боже, он мертв! Мертв! Я убил его! Нет, только не это!..
Десса удивленно огляделась по сторонам. Никого. Бен спал напротив, вытянув свои длинные ноги в проход, его грудь часто вздымалась. Вдруг из этой груди вырвался низкий стон, и Десса снова услышала страдальческий голос – вперемешку со сдавленными рыданиями:
– Господи, прости меня… я этого не хотел!..
Она положила ладонь ему на лоб и почувствовала капли холодного пота.
– Бен! Бен, проснись!
Он рывком сел и уставился на нее невидящим взглядом.
– А?..Что?.. Где?..
Потом его плечи обмякли и он уткнулся лицом в ладони.
Девушка села рядом с ним, готовая приласкать, утешить…
– Что с тобой? – мягко спросила она. – Ты не заболел?
– Со мной все в порядке. – Вопреки словам Бена, его тело сотрясала крупная дрожь. – Прости, я не хотел пугать тебя. Просто приснился дурной сон. Иди спать.
– Бен?.. – Она коснулась его руки.
– Оставь меня! – почти крикнул он. – Я же сказал, со мной все в порядке!
Десса вздохнула и вернулась на свой диванчик. Какое-то время оба лежали, молча вглядываясь в темноту. Первым тишину нарушил Бен:
– Десса? Прости меня.
– Простить? Но за что?
– Полагаю, за все. Видит Бог, я не хотел, чтобы все закончилось так. – В его словах слышались боль и горечь раскаяния. – Я думал, нам может быть легко и хорошо друг с другом. Ты такая… такая беззаботная, и мне это нравится. Вот мне и показалось… почудилось, что… Черт, как бы это сказать? Понимаешь, я даже не предполагал, что все это окажется так серьезно. И ты не виновата. Ты с самого начала дала мне понять, чтобы я не строил никаких иллюзий на твой счет, и ты поступила честно. Так что вина здесь целиком моя. И, назвав меня тупоголовой деревенщиной, ты была абсолютно права. Только дурак мог на что-то надеяться на моем месте…
Десса ответила не сразу, когда же она заговорила, голос ее звучал мягко, но очень серьезно:
– Тебе не за что извиняться, Бен. И я этого не делала.