Во всеобщей сутолоке кто-то из танцоров двинул Холли по шляпе, и та съехала, сбивая очки на нос, она отчаянно пыталась поймать шляпу, но вместо этого сбила ее окончательно. Холли будто во сне смотрела, как шляпа летит на землю и вдруг останавливается в воздухе.
– Поймал, – воскликнул кто-то удивленным голосом.
Она подняла взгляд. Идиотская улыбка так и застыла на лице Денниса Кратчи, когда он узнал золотисто-рыжеватые волосы «славной девочки», рассыпавшиеся по ее плечам.
– Холли Хамелтон? – недоверчиво прошептал он.
– Положись на меня, – неожиданно раздался в ее ушах голос Эвена.
Нет, это ей не снится, все гораздо хуже: этот кошмар происходит наяву. Вот она стоит, отупев, ничего не чувствуя, и к тому же у нее слуховые галлюцинации.
– Дай сюда плакат, Холли, – Эвен вырвал из ее оцепеневших пальцев свернутый в трубочку плакат и высоко поднял его в воздух. – А вот кому бесплатный плакат со «славной девочкой»! – закричал он, размахивая им над головой. – Бесплатный красный плакат! – И он метнул его как копье над морем тянущихся рук.
Толпа в коллективном порыве ринулась к противоположному краю набережной. На Денниса Кратчи было страшно смотреть, казалось, что его сейчас хватит удар.
– Тоби, включай запись! Тоби, к черту этот плакат, включай запись, включай пленку!
Эвену достаточно было один раз взглянуть на Холли, чтобы понять, что она полностью парализована тем, что ее разгадали. Она продолжала стоять и, открыв рот, смотреть на Денниса Кратчи.
Эвен весь съежился от мысли, к чему приведет так тщательно спланированный вечер. Больше она ему не поверит, хотя и это далеко не самое важное. Необходимо немедленно увести ее отсюда в безопасное место. Как можно спокойнее Эвен сказал:
– Холли, милая моя, пожалуйста, – и протянул руку.
Холли машинально взяла Эвена за руку, и он увлек ее за собой к ближайшему съезду с набережной.
Они бежали, не останавливаясь, пока не очутились в темной аллее рядом с припаркованным мопедом. Когда двигатель завелся с первого раза, Эвен шумно возблагодарил бога. Холли вскочила на заднее сиденье, и они умчались прочь, оставив Денниса Кратчи стоять с открытым ртом на бордюре набережной со шляпой Холли и микрофоном в руках. Через двадцать минут Эвен загнал мопед на стоянку рядом с раздевалкой на пляже, постаравшись как можно ближе припарковаться к дорожке, ведущей к морю, и заглушил двигатель. Как только Холли слезла с мопеда, Эвен отвязал и снял с багажника свернутую подстилку.
– Сюда! – сказал он и пошел по дорожке, ведущей через дюны к берегу.
Холли убрала в карман фальшивые очки, подвернула штанины, сняла башмаки и проследовала за ним. Эвен расстелил подстилку и жестом предложил Холли сесть. Несколько секунд слышно было только, как шумит прибой. Наконец, Холли села, сложив ноги по-турецки, и откинулась на локти.