Разглядывать старые фотографии очень интересно, просто невозможно остановиться. Скоро мы уже вовсю хохотали над семейными снимками. Я вздрогнула, увидев Оливера и Венецию – молодых, веселых, влюбленных – и поскорее перевернула страницу. И вдруг у меня замерло сердце: на нескольких итонских фотографиях Оливер стоял рядом с высоким, насмешливо ухмыляющимся юношей. От этой улыбки кровь стыла в жилах, но больше всего меня потрясли подписи, сделанные рукой Оливера: «Я и Мюррей. Мы с Мюрреем, 4 июня. Мы с Мюрреем в Эксите».
Мюррей!
Скоро приехал Чарли с матерью и Норой Николсон. Чарли выглядел превосходно и привез хорошие новости.
– Эта маленькая стерва Виктория Пэрриш наконец-то попалась в Майами. Оказывается, родители всегда возят ее туда отдыхать, а она тайком от них бегает в Сентрал-парк и пристает к парням. Скорей всего, так случилось и со мной. Но, сами понимаете, мне приходится иметь дело со столькими девушками, что ее я совсем не запомнил. Дело даже не в том, что я не помню, было у нас что-нибудь или нет. Я просто не могу точно сказать, что ничего не было. Поняли мою мысль? В общем, она подкатывалась к десяткам мужчин. Все они знают, что ей только пятнадцать лет, и теперь они готовы показать под присягой, что она сама к ним приставала, а они отказывались. Так что этот ее ребенок вообще неизвестно от кого. Ее поймал гостиничный детектив прямо на месте преступления – она обрабатывала очередную жертву. Не то что хотела изнасиловать прямо на месте, но приставала – дай Боже. Миссис Пэрриш теперь не знает, куда деться от стыда, и сама теперь боится, что я начну против них дело. Господи, что за история!
Мы все вздохнули с облегчением – и от души посмеялись.
В «Тривейне» очень много комнат, места должно было хватить всем. Я так радовалась, что все близкие будут со мной. Единственная неловкость чуть не случилась, когда приехали Барбара Харпер, Эми, ее жених Маркус и его брат, который привез с собой стереоустановку, чтобы мы могли потанцевать. Я как раз несла в гостиную огромную вазу с цветами, и вдруг услышала в холле голос Пруденс. Сердце у меня так и остановилось.
– Господи, Челеста, там какие-то цветные из такси вылезают! Боже, да там еще и фувгон! Беги сковее, скажи, что они ошиблись адвесом, а то такси уедет.
Я вошла в холл.
– Вообще-то, Пруденс, это мои гости.
– Не глупи, детка. Не двазни меня. И без того голова квугом.
– Я вовсе не дразню.
– Но, довогая, почему ты не пведупведила? Что же мне тепевь делать?
Я должна была догадаться, что Пруденс Фэрфакс наверняка расистка – это очень на нее похоже. Должно быть, она считает, что всех черных надо перестрелять, как фазанов на охоте. Оставалось только одно: держать ее на расстоянии. Пусть Челеста будет хозяйкой для Барбары, Эми и Маркуса.