Браун сказал:
– Ближе не подходите, Марден. Опустите пистолеты, иначе из вашей леди потечет кровь. – И в подтверждение своих слов он прижал кончик ножа к ее шее.
Йен замер на месте и протянул руку, чтобы остановить бежавшего следом Карсуэлла. Потом осторожно опустил пистолет. Его друг сделал то же самое, тихонько выругавшись при этом.
– Вы невредимы? – спросил Йен, окинув жену внимательным взглядом.
Она попыталась улыбнуться, чтобы изгнать из его глаз выражение бессильной ярости.
– Теперь, когда вы здесь, со мной все в порядке. Я знала, что вы придете.
Он посмотрел на нее, слегка растрепанную, потом на грязного, оборванного, вооруженного ножом маньяка, державшего ее, словно клещами.
– Черт побери, теперь-то вы мне доверяете, женушка?
Ах, любовь! Что бы я делал без своей жены?
Аноним
Ах, жизнь! Чем бы она была без любви?
Жена анонима
Браун улыбнулся, обнажив редкие зубы.
– Ясное дело, она вам доверяет, потому что вы будете ей полезны. И я тоже вам доверяю, Марден, только проследите, чтобы я получил свою законную долю.
– Я прослежу, чтобы вас повесили.
Нож вжался в шею Афины. Капля крови была красной, как медальон из рубина в форме сердца, его дар, который она носила. Йен с шумом втянул в себя воздух, пытаясь сохранить спокойствие. Показать свои чувства теперь означало бы причинить ей еще больше вреда. Он судорожно сглотнул.
– Подумай-ка, приятель. Ты же не можешь удрать с ней.
– Почему же? Меня ждет карета за углом.
Йен махнул рукой в обе стороны.
– Но между тобой и каретой десять человек, и еще больше на дороге. Они вооружены и будут в седле прежде, чем ты доберешься до своего экипажа.
– Никто из них меня не тронет, если вы им прикажете.
Йен не мог поверить в такую глупость.
– Думаешь, что я позволю тебе уехать с моей женой?
– Позволите, если не хотите стать вдовцом. Если я умру, то умру не один. Дайте мне увезти ее теперь, и она будет в целости и сохранности, пока вы не привезете мне славный тяжелый кошелечек. Потом мы поторгуемся. Конечно, вы дадите мне слово, что вы и ваши люди не пойдут за мной и не выстрелят мне в спину, когда я отъеду. Джентльменское соглашение, понимаете? – И он причмокнул от удовольствия, назвав себя джентльменом.
– Не делайте этого, Йен, – сказала Афина. – Вы сдержите слово, а Браун – нет.
Карсуэлл согласился с ней.
– Он убьет ее в любом случае, – тихо сказал он, так, чтобы слышал только Йен.
– Я должен попытаться.
Афина поняла их тихий разговор.
– Нет, Йен, даже если он меня отпустит, мы никогда не будем в безопасности. Он захочет еще денег или новой мести. Он сказал мне, мой отец обещал больше, чем получила мать Алфи, а Спартак отобрал даже эту малость. Сколько бы вы ни заплатили ему, он не будет удовлетворен.