В глубине зала как раз в это время пианист пел: «Свою сказку поведал незнакомец, он стал твоим новым возлюбленным, а кругом стояла темная синяя ночь цветущего мая».
Проникновенные слова давно ушедших сороковых годов, звучащие в момент откровений Роберта, наполнили ее грудь сильным, почти мучительным желанием, смешанным с печалью и волнующей радостью. Ее глаза наполнились слезами.
Когда он увидел ее слезы, он коснулся ее руки.
– Добрая девочка… Но довольно об этом. Идемте, а то опоздаем в кино.
Придя домой, она полночи лежала без сна. «Я хочу прожить с ним остаток моей жизни», думала она. Он у меня единственный. Но я дурочка. Провели вместе лишь один вечер, и все. Он не захочет всерьез иметь со мной дело. Как он может этого хотеть? Я недостаточно хороша для него. Я не нужна ему.
Однако именно она была ему нужна. В офисе они скрывали свое глубокое душевное волнение; когда они проходили мимо друг друга, они отворачивали глаза. Она радостно хранила их тайну. Только она одна знала обратную сторону этого человека, которого другие считали высокомерным, – ту сторону его натуры, которая была такой нежной. Только она одна знала об ужасной трагедии – смерти его родителей, а также о его мелких неприятностях.
Он сообщил ей по секрету:
– Я был женат.
Она испытала мгновенное разочарование, острую боль ревности.
– Мы встретились в колледже и поженились на той неделе, когда было присуждение степеней. Оглядываясь назад, я удивляюсь, как это могло случиться. Она была очень красива и богата, но избалованна и несерьезна, так что мы совершенно не подходили друг другу. Керида – ее мать был испанкой – «артистическая натура». Она писала акварели. Я не хочу умалить ее мастерство, но она была просто любительницей. Она поступила на работу в небольшую галерею и в выходной день работала в музее ассистентом на общественных началах. Делала все, лишь бы уйти из дома. Она ненавидела дом. В доме царил беспорядок, не было еды, белье чаще всего даже не отправлялось в прачечную, хозяйство было запущено. Я не мог никого пригласить домой из офиса, не мог укреплять контакты, которые необходимы в деловом мире. – Он пожал плечами. – Что я могу сказать кроме того, что ее образ жизни полностью отличался от моего. Мы действовали друг другу на нервы и поэтому, разумеется, ссорились почти каждый день. Ей не нравились мои друзья, а мне не нравились ее, я могу сказать вам. – Он печально улыбнулся. – Мы разошлись бы еще раньше, если бы не ребенок. Джереми. Ему сейчас шесть лет.
– Что с ним?
– Я не видел его с тех пор, как он был в возрасте одного года. Но я поддерживаю его, хотя он не нуждался бы, если бы я этого не делал. Керида вернулась к своим родителям, и он у них вырос. Она не хотела совместной опеки, говорила, что это будет слишком неприятно для ребенка, и я не хотел противодействовать ее решению.