Широкую кровать Бориса, отныне — супружеское ложе молодоженов, украшало огромное, расшитое Леной вручную покрывало такой красоты, что Катя только ахнула, всплеснув руками — ну надо же!
Вышивки, макраме, какие-то коряжки, маски из коры и птичьих перьев, расшитые занавесочки — положительно, комната Бориса теперь больше напоминала зал художественного салона! Воронцов неожиданно заметил в углу старинную, темную от времени икону и зеленый огонек лампадки перед нею. Эту икону, Богородицу с Младенцем, он уже видел, дома у Лены, в Корьево. Раз переехала икона, логично было предположить, что назад художница уже не вернется. Сергей хотел спросить, но его опередила Катя:
— Господи, Борька, Ленка, красота-то у вас какая! Не то что у нас — все стандартно и утилитарно! А как же Ленин дом?
— Да продали мы его! — улыбнувшись, махнула смуглой рукой художница: — Вчера последний раз в нем была, в своей обители тоски и одиночества!
— Много денег выручили? — поинтересовался Воронцов, прикидывая, что за Ленину развалюху в далеком Корьеве, куда она убежала пару лет назад после развода с мужем, горячо любимым, но променявшим её на богемную круговерть с иглой в вене и кокаином на усах, больше двух миллионов никто не даст.
— Да, спасибо Борьке, аж целых полторы тысячи долларов выручили! — опять улыбнулась Лена: — Он у меня, оказывается, записной коммерсант, расклеил кучу обьявлений, разослал во все газеты, мол, продается прекрасный деревенский дом конца прошлого века в экологически чистом уголке Смоленьщины, рядом лес, река, грибы-ягоды, и так далее!
— Ну, а что, неправду, что ли, написал? — притворно надулся Борис, одновременно подмигивая Воронцову — знай наших!
— Правду, правду! — махнула рукой Лена, зажгла свечи в причудливых, витых бронзовых канделябрах, изображавших каких-то лесных чудищ: — Теперь хоть есть деньги на свадьбу, венчание…
— Ой, вы венчаться будете? — удивленно вскрикнула Катя: — А мы с Сережкой вон невенчаны живем… Ну, так мы и в Бога вроде не верим!
— Значит, ваше время ещё не пришло! — серьезно и веско сказал Борис.
За бутылочкой Лениной «сливянки», готовить которую она была большая мастериться, засиделись за полночь. В один момент наладились было танцевать, Борис врубил музыку, но снизу прибежала заспанная Света, старшая Борькина сестра, со сна шикнула на всю компанию — ополоумели, полночь на дворе, детей перебудите! А потом сама присела к столу, включилась в разговор, интересно же!
Разговор и в самом деле зашел об интересном — Катя рассказывала про «Клуб интеллигенции», в который она ходила уже несколько недель вместе с подругами по работе.