– А меня сегодня папа забрал, так что вот! – заявила она с порога.
– А где ж он сам-то? – Наталия заглянула на кухню.
– Ушел… – Валерка растерянно пожала плечиками…
– Петрович, не могу больше, ох, не могу! – Красный, как вареная свекла, Роман Георгиевич вылетел из парной в предбанник и плюхнулся намыленной головой в бочку с холодной водой. Отплевываясь, схватил стоящую тут же на столе бутылку пива.
– Рома, – высунулся следом не менее красный Потехин, – ну, Рома, что ж ты за слабак такой, а? Ни себе, ни людям, и этот, хрен моржовый, Анатоль который, тоже слабак, пять минут попарился и вылетел как ошпаренный!
– Так ты ж его и ошпарил, по-моему, – оторвавшись от бутылки, проговорил Сарафанов. – Ковш-то ты зачерпнул!
– Ладно выяснять, кто да что, пошли париться. Где еще так отдохнем?!
Через полчаса в махровых халатах они сидели в предбаннике, не спеша пили пиво, ели намазанные густо черной зернистой икрой булки и жирный балык. Благонравов, бледный и растерянный, пил водку и не закусывал.
Ближе к ночи баню растопили еще раз.
– Сердце ж разорвется, – еле шевелил языком Сарафанов.
Пьяная Крулиха, подхватив Сергея под руку, вывела на свежий воздух.
– Дорогу-то домой найдешь? – спросила она.
Сильный ветер толкнул в спину обмякшего, сонного Сергея, и он, не глядя, шагнул в сугроб. Зачерпнув ладонью снег, с мычанием и охами принялся растирать разгоряченное лицо.
– Ты знаешь что, Крулиха чертова, мне ж теперь домой нельзя – Наталия убьет на месте.
– Не убьет! Давай уж, так и быть, провожу…
И они двинулись гуськом по узкой, проторенной среди огромных пухлых сугробов тропинке.
Стемнело, когда они выбрались на центральную улицу. Фонари почему-то не горели, и Крулиха, потеряв неожиданно ориентир, остановилась.
– Гляди, свет! По-моему, выходим к председательскому дому, – успокоила она себя и, схватив под руку зашатавшегося Сергея, потащила его за собой.
Над крыльцом благонравовского дома бешено плясал фонарь, неровно освещая скрюченные омертвевшие нитки дикого винограда на веранде и обледеневшее крыльцо. Вдруг Крулиха, увидев что-то, оттащила Сергея в сторону и приложила палец к губам. Ничего не соображающий, он мягко опустился в снег и, разлепив веки, уставился в щель между досками забора: глаза его округлились.
Вокруг председательского дома прямо по снегу сигали два голых красных мужика. Они гикали, орали не по-человечьи и плюхались в сугроб.
– Допились, – сказал не своим голосом Сергей и зажмурил глаза.
– Чего несешь-то? Кто напился?
– Да это ж черти!
– Какие такие черти, чумной!
– Все. До чертиков напоролся. Ты что, хвостов не видела? – Сергей отвалился от забора и перекрестился на всякий случай.