– Их могли подбросить позже. Разбросать тут и там на следующий день.
Кстати, вот еще что странно. Почему нигде нет фотографий поврежденной обшивки вашего автомобиля? Ведь если во все стороны летели осколки, то и он должен был пострадать.
– На нем были царапины и вмятины.
– Вы, конечно же, сделали фотографии? Митренко и Гарченко переглянулись.
– Не догадались. – Гарченко развел руками.
– Но, наверное, его можно осмотреть вживую?
– Он уже отремонтирован.
– Экая жалость! Что же вы так? Это был бы сильный факт. Посильнее «Фауста» Гете, как говаривал товарищ Сталин.
– Сразу и не сообразишь все, – пробормотала Митренко, – это такой стресс.
– Я понимаю, – согласился Филатов. – Но есть и еще одна странность. Почему на массовом мероприятии – а встреча с избирателями именно массовое мероприятие – не оказалось ни одного милиционера? Ни в доме культуры, ни на площади. Случайно ли это? Может, кому-то очень не хотелось, чтобы они там находились?
– Вы не правы, – неуверенно возразил Марченко. – Милиция была.
– Тогда почему покушавшихся задержала не она, а ваш шофер?
– Просто он был ближе.
– А милиция, стало быть, дальше? Оба кивнули.
– А обязана была находиться рядом. Хотя очевидцы говорят, что вообще ее там не видели до и после взрыва, а наряд подъехал уже намного позже.
Лицо Митренко побагровело.
– Ну хватит! – решительно заявила она.
Гарченко подхватился с места и принял угрожающую позу. Он оказался весьма крупным мужчиной комплекции боксера-тяжеловеса. Филатов слышал, что Гарченко имел репутацию драчуна – разбил как-то лицо другому депутату Рады за то, что тот во всеуслышание обвинил его в интимной связи с Митренко.
– Это все чушь! – выкрикнула Митренко. – Это ваши домыслы!
Присутствующие зашумели. Филатова это не смутило. Он выждал, пока шум уляжется.
– Я вам скажу, что на самом деле чушь, если хотите.
– Ну скажите.
– Чушь то, что две боевые гранаты, брошенные в толпу, никого не убили, а причинили лишь легкие телесные повреждения. А также то, что заказное убийство осуществляется не в подъезде дома или где-нибудь в тихом месте, что было бы гораздо легче, безопаснее для убийц и эффективнее, а на площади среди народа. Согласитесь, что это «покушение» больше смахивает на хулиганство.
Галдеж поднялся до небес. Кричали все разом. Филатов наслушался в свой адрес весьма нелестных определений, но продолжал сохранять спокойствие.
– Вы непонятный человек! – кричала Митренко. – Вы защищаете интересы Морозова! Это вмешательство России во внутренние дела Украины!
– Я защищаю интересы российских граждан, которых подставили в этой истории! – ответил Филатов. – А до ваших внутренних дел мне дела нет!