– Володя, сейчас я дам тебе кредитную карту, – сказал он, пристально глядя в глаза собеседнику, – и назову пин-код. Снимешь сто тысяч долларов и навсегда оставишь меня в покое с обоими вашими Викторами. За этот стол мне тоже заплатить?
– Погодите, – Ващенко опять перешел на вы, – мне нужно позвонить.
Бросив салфетку, он вышел из-за стола.
В ожидании его возвращения Лобенко потягивал мелкими глотками минеральную воду и разглядывал облезлых посетительниц ресторана. «Боже, сколько же нужно денег, чтобы, не имея ни кожи, ни рожи, шляться по дорогим кабакам!» – подумал он. Лично он таких в администраторы к себе не взял бы.
За соседним столом француз возмущался, что порция ананасов в «Национале» стоит столько, сколько пять килограммов их же в Париже. Официант терпеливо слушал, вздыхал: «У нас Россия, далеко везти».
Сергей заметил, что среди пиджачной мужской публики в ресторане только он один был в мотоциклетных доспехах.
Вернулся Ващенко. Уже не садясь, процедил свысока.
– Мы согласны. Сергей встал.
– Вот и ладно. Операторы, звук, техника и монтаж будут ваши. Еще вы предоставите транспорт мне и моей редакторше. Она поедет со мной и будет собирать материал отдельно.
Ващенко возмущенно поднял брови.
– Расходы по Кларе я беру на себя, – успокоил его Лобенко, – при полной стопроцентной предоплате.
Ващенко расплатился. Они вышли на улицу.
– Давай хоть половину вперед, – умоляюще протянул Ващенко.
– Никаких половин! – отрезал Сергей.
Он надел тонированный шлем, завел мотор и, слившись с мотоциклом, с мощным гулом унесся вверх по Тверской.
Деньги пересчитывали на лавочке в чахлом и пыльном скверике у проезжей части. Сергей приехал в черно-красном кожаном мотоциклетном костюме. «Совсем как ковбой Мальборо, – подумал Ващенко, – или как его там?»
– Неудачное вы место выбрали, – с опаской сказал он, чуть приподняв крышку кейса и то и дело оглядываясь.
– Место нормальное, – уверил его Сергей. – Не в первый раз.
Он подставил рюкзак.
– Сыпьте! Ващенко опешил.
– Погодите. Тут деньги, – произнес он как человек, знающий им цену, – и большие. Надо пересчитать, все чин чином.
Сергей махнул рукой.
– Чего считать? Стодолларовая бумажка весит один грамм. Сто евро – примерно столько же. Полтора миллиона – пятнадцать килограмм. Плюс вес рюкзака четыреста грамм. Всего должно быть пятнадцать килограмм четыреста грамм. Ващенко смотрел на него во все глаза.
– Скорее, скорее, я опаздываю! – поторопил его Сергей.
Выждав, чтобы не было прохожих, тот бережно пересыпал деньги из дипломата в рюкзак. Почему-то у него возникло ощущение, что он бросает пачки в мусоропровод.