"Глупая, она и не знает, что и Петр, и его кабинет-секретарь смертельно боятся Воронцовой". Като поморщилась от удовольствия, представив, как вспыхнет толстое гневное лицо Лизки при известии о неверности ее сердечного друга. А ведь донесут... обязательно донесут... Эй, Екатерина Ивановна!
Сейчас Волков смотрел воспаленными, усталыми глазами в пол и мял бумагу пальцами.
"Не надо меня надувать, Ваше Величество, - усмехнулась императрица. Вот, кто сочинил вам эту блистательную белиберду! Если у ваших слуг есть мозги, это еще не означает, что они есть у вас. - Она перевела испытующий взгляд на Волкова. - Хите-ер. Государю потрафил. Небось, вчера Лизавете сказал, что с императором всю ночь над указом трудиться будут. И такую бомбу под государеву же власть подложил... -- Екатерина буквально испепелила кабинет-секретаря взглядом. - Впрочем, эта бомба в мой огород кинута".
-- Я полагаю, что Манифест прославит имя Вашего Величества в веках, сказала она.
Петр не уловил издевки.
-- Идемте, пора показаться нашему благодарному стаду, - он протянул ей руку.
Екатерина с ужасом представила, что ей придется вновь окунуться в возбужденный, радостный шум, но последовала за мужем, всем своим видом демонстрируя полное удовольствие. Они втроем покинули душную диванную и уже в следующей комнате столкнулись с оживленной толпой.
До своих покоев Екатерина добиралась, как побитая собака. Ни один день с самой смерти государыни не давался ей так тяжело, как сегодняшний. Она мечтала рухнуть на кровать и забыться.
В темной, без свечей, спальне сидел Орлов. Като не ждала его сегодня.
-- Чай в полках радуются? Празднуют государев указ? - Устало спросила она. - А ты ушел? Голуба моя, один ты мне - утешение.
-- Чего радоваться-то? - Искренне удивился Гришан. - Эта грамотка не про нас писана. Большим господам, может, и привалило счастья: хочешь по коллегиям трись, а не хочешь, поезжай домой, залезай на печь и хлебай киселя. А кому некуда ехать? Или такая деревня, что с нее не разживешься? Мы тут лямку тянем не за государево спасибо, кормиться как-то надо.
Екатерина с изумлением смотрела на любовника. Оказывается, даже этот очень смышленый и толковый человек слабо соображает, что ему подарили. И не только он. Гвардейцы угрюмо латали изношенные камзолы, проклиная тех, кто и так жил богато, а с сегодняшним указом и вовсе заживет.
-- Гриша, но ведь воля... -- Тихо начала Като.
-- На что мне эта воля? С кашей ее есть? -- Рассердился Орлов. - Все равно не служить не могу - сдохну. Нас пять хозяев на две деревни. - Он окинул Екатерину злым взглядом. - То-то я и смотрю у тебя сегодня рожа похоронная. Испугалась, что все сейчас ироду твоему поползут руки целовать? Лучше б денег дал...