Какое-то мгновение он размышлял, не покончить ли счеты с жизнью в этом любимом месте. Руди понимал, что в тюрьме долго не протянет. Там сразу заметят, что он не такой, как все, и ему постоянно придется быть настороже. Но с другой стороны, он, слава Богу, занимался карате. Руди не сомневался, что за решеткой найдется не много обладателей черного пояса. Ну и наконец, мать была причиной, почему он не нырнул в реку с крокодилами. Элена так отважно за него боролась, что он не хотел причинить ей еще и эту боль.
За ним пришли в понедельник, примерно в одиннадцать часов, после того как поступили результаты анализа крови. Двух детективов сопровождали два полицейских в форме. И еще журналистка, получившая информацию, что здесь произведут арест, привела с собой фотографа. Обычно в это время Руди бывал на реке, но в это утро остался дома. Об этом сына попросила Элена. Оба понимали почему, однако не проронили ни слова – они все обсудили заранее. Элена не хотела, чтобы сын находился на реке, когда его придут арестовывать. Ретивые слуги закона могли устроить цирковое представление с полицейскими катерами и вертолетами. Пусть он спокойно покинет дом. А сражение они дадут в зале суда.
На Руди надели наручники прямо перед входом в отель, чтобы фотограф мог сделать эффектный снимок для утреннего выпуска газеты. Затем зачитали права – бессмысленное предприятие, ведь Кряхтелка, когда вызывал его на допрос, дал подписать письменный документ. Потом Руди усадили на заднее сиденье патрульного автомобиля. Детективы имели ордер на обыск, но не стали переворачивать вверх дном всю квартиру, а прошли прямиком в спальню. Вытащили из-под кровати коробку, открыли и, убедившись, что нож на месте, забрали с собой. Все произошло в течение нескольких минут – времени хватило лишь на то, чтобы собралась небольшая кучка людей. Журналистка Пэм Брейди сделала шаг к Элене – хотела спросить, что чувствует мать, у которой арестовали сына, – но, заметив, как недобро сверкнули у той глаза, передумала. По взгляду она поняла все, что ей требовалось. Элена плевала на них всех: на полицию, на прессу, на зевак – ее соседей. Неужели не ясно, что в ее семье трагедия? Неужели никто не понимает, через что ей и Руди предстоит пройти?
На следующий день, вернувшись после встречи с Трейси Джеймс, Элена позвонила сестре в Нью-Йорк. Она хотела собрать деньги, и сестра была единственным человеком, к которому она могла обратиться.
– Маргарет, мне нужно десять тысяч долларов, – попросила она после краткого обмена приветствиями.