– Ты знаешь Шевкию?
– А кто ее в городе не знает? Очень яркая, неординарная личность. Красивая женщина, талантливая художница. Да, я была с ней знакома, но лишь косвенно. Она дружила с одной моей приятельницей. Понимаешь, вокруг таких людей, как она, всегда крутится народ. Я знаю, что она открывала двери своей квартиры далеко не всем. А если была не в духе, так и вообще могла не открывать. В окнах горит свет, все знают, что она дома, стучат, звонят в дверь, а она не открывает. Может, работает, может, с мужчиной… Мою приятельницу это всегда раздражало. Она рассказывала о Шевкии разные вещи. И в целом складывалось впечатление, что она человек добрый, щедрый, но умеет вовремя захлопнуть свои сердце и душу, если почувствует фальшь, корысть или простое любопытство.
– А то, что у нее была дочь, кто-нибудь знал?
– Да многие знали. Ну и что с того? Даже я знала, что ее дочь живет с отцом в Риге или Таллине. Говорю же, у творческих людей свое представление о жизни.
– Но ты предположила, что дочка Шевкии покончила с собой. Почему?
– Не могла не обратить внимание на ее звонки жениху. Даже если он все это придумал, все равно дело нечисто. Спрашивается, зачем он это придумал? Понимаешь, либо у него был план, либо она действительно звонила ему, потому что в ее жизни что-то стряслось. Она же знала о том, что он приезжает, об этом знали, как я поняла, и еще несколько человек, с которыми она отправилась на Ивовый остров, вот и спрашивается, зачем ей было так нервничать и просить его приехать пораньше.
– А если бы Хитов, приехав и узнав о смерти своей невесты, тоже воспринял бы это как несчастный случай, что было бы тогда? Никому бы и в голову не пришло, что ее убили?
– Да, скорее всего, так оно и было бы.
– Тогда зачем Хитову раздувать это дело, если он сам, как ты говоришь, мог убить ее?
В это время вошел Виталий. Таня посмотрела на него внимательно и, склонив голову набок, спросила:
– У тебя все в порядке, милый?
Дома она долго не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, один раз чуть не свалила Минкина с постели. Ей снилась Юля Земцова с кровавым пятном на белой блузке. Она, Таня, хочет ее о чем-то спросить, но та ее не слышит. А под утро у Тани из носа пошла кровь. Минкин проснулся, вскочил с постели и бросился к шкафу, где лежали носовые платки. И то, с какой поспешностью и с каким-то страхом он это сделал, почему-то не понравилось Тане. Он словно боялся смотреть на нее. Почему? Испугался, что с ней стряслось что-то серьезное?
– Это просто жара, – попыталась она его успокоить. – Ничего серьезного.