Принц тронул уздечку и шагом поехал к городу. Из-за полуразрушенных стен толпами высыпали защитники с пальмовыми ветками в руках. Они бежали через поле, размахивая священными растениями и радостно крича.
Остальное было как старый, повторяющийся сон. Чьи-то руки сняли Акхана с седла и, бережно передавая, понесли к городу. У самых ворот его протащили под аркой из целого леса пальмовых веток, и он ощутил острый горьковатый запах живых, сочных листьев. Принц слышал гул приветственных голосов, в переулках между квадратными домами появлялись все новые и новые люди, они что-то кричали, запруживали улицу, вкатывались даже на священную Белую Дорогу. Акхан видел, что на ступеньках пирамиды его встречают оставшиеся в живых жрецы великого города.
Не донося до сенота, принца опустили на землю, и толпа отхлынула ступать дальше простые смертные не могли. Акхан встал на колени и застыл, не двигаясь, на почтительном расстоянии от живых "теней богов". Бритоголовые фигуры в пепельно-синих одеждах заполняли крутую лестницу, ведущую с вершины пирамиды. Жрецы торжественно молчали. Над городом нависла такая тишина, что было слышно, как далеко за стенами кричат раненые, которых добивают союзные тольтеки.
Ветер едва шевелил складки одеяния верховного жреца. Старик был слеп, ибо тот, кто общается с мертвыми, не должен иметь живого зрения. Его бесплотная фигура и белые бельмы на выкате произвели на акалеля давящее впечатление. Принц склонил голову и ерзнул коленями по гладким плиткам священной дороги. Острые камешки больно впились в голую кожу. Четверо младших жрецов под руки снесли старца на самую нижнюю ступень у сенота, но полосы воды, разделяющей мир людей и божественную пирамиду, жрец не пересек.
Застыв на плоских камнях, обросших зеленоватыми водорослями от влаги, владыка Шибальбы - Халач Виник - заговорил. Голос его был глух, но к удивлению Акхана, каждое слово оказалось слышно и не только ему. Во всем городе, на всем протяжении священной Белой Дороги невидимые керамические трубы, замурованные в стены домов и под плиты мостовых ловили и передавали слова верховного жреца.
- Ты пришел, и мы ждали тебя, ибо предначертано было, что сын белого ветра спасет нас в миг скорби...
"Белого ветра, - хмыкнул Акхан, - очень во время старик напомнил всей этой орущей от восторга толпе, кто я".
- Но берегись, - продолжал вещать владыка, - ибо пролитой сегодня крови не достаточно, чтоб накормить богов. От голода они сотрясают красную землю и колеблят тень великого Атлан.
"Попонятней нельзя?" - думал принц, за последнее время озверевший от иносказаний. Когда жрец закончил речь, двое его помощников вынесли из-за спины старца толстого храмового удава, увитого гирляндами белых лотосов. Предварительно напоенный теплым молоком с маковым отваром, змей смирно лежал на руках жрецов.