— Но ведь есть гено-банки. И жертвы Бездушных не заводили детей по, скажем так, моральным причинам, а не физическим. Настолько психологически раздавить этих анцесторов не получится.
— Да, вы пожалуй правы, — грустно согласился Блэкмор, — Да и… Я сказал союзник-исполнитель… Скорее преемник. Тот, кто сможет довести начатое до конца.
— То есть? Чего именно вы опасаетесь?
— Поиски стоили огромных денег, через третьих лиц я нанимал отдельные никак не связанные между собой команды детективов и фин-детективов. Я действовал очень аккуратно, но год назад они узнали о моем к ним интересе и принялись атаковать. И финансово и физически… Скоро четыре месяца, как я не покидаю башню, эти несколько комнат стали моей тюрьмой.
— У вас хватит сил поднять волну в масс-медиа?
— Да. Я готовился к этому, пусть всё ещё немного сыро… Дело ведь не только в деньгах, далеко не все продажны и работают по заказу, я знаю тех, кто поддержит нас по собственному убеждению.
— А загасить анти-синтскую пропаганду в случае чего?
— Посложнее, но думаю — смогу. Вот что, ФальКа, я вам дам план-карту с возможными бункерами, а вы не засвечивая меня — хотя бы явно не указывайте — подсунете ее Робинсону, чтобы тот принял в работу те, точки которых у него нет. Когда будет сделано заявление и последует первая врезка в инфосеть, обнаружат направление сигнала и вычислят бункер.
— А если похитители обнаружат полицейских в момент установки маяков, а если они запишут ролик и передадут в дали от бункера…
— Бросьте…Если б да кабы… Может случиться что угодно, может повезти, а может наоборот, не повезти. Да и помните — его могут убить в любой момент. Зря я сказал что шанс есть… При политическом заказе, а это именно такой, его убьют при малейшем подозрении на обнаружение. Ведь все кто будет в бункере, это даже не пешки — это инструменты, их выбросят и наберут новых. Так вот, за план-карту я хочу гарантии, что вы не спрыгнете с этого дела, как только получите пленника живого иль мертвого.
Ну… это не так уж много.
— Гарантии у вас есть. Нам интересно, кто заказал это преступление, а так же интересно, чтобы подобное не повторялось.
— Вот и чудно.
— Айзек, а вы понимаете, что сохранить мой визит в тайне не удастся. И что если выражаясь иносказательно, вас осаждали, то сейчас начнется яростный штурм.
— Да, я понимаю.
— Вы меня приманили информацией, и теперь я боюсь потерять ее в случае вашей смерти.
— Да уж, цепкий вы… Но вы сами понимаете, что я не отдам вам ничего ценного по итогам одной лишь беседы.
— Информдепозит. Ключ дадите сейчас, доступ через три недели, например.