Энинву опустила ладонь на его руку, проникнувшись симпатией и к матери и к сыну. Как ему, родившемуся в такой семье, удалось сохранить рассудок? Так вот, значит, что делает Доро со своими людьми — с собственными детьми… Он пытается получить из них нечто большее, чем просто дети, которых могло бы дать его собственное, навсегда потерянное для него тело. Сколько было подобных Лейлу и его матери на одного такого, как Исаак?
— Исаак, неужели так и не было ничего хорошего в твоей жизни? — тихо спросила она.
Он чуть прикрыл глаза.
— Кое-что было. Доро, родители, которых он нашел для меня и которые меня воспитывали, путешествия. Вот, пожалуй и все. — Он поднялся на несколько дюймов над палубой. — Это было прекрасно. Я очень беспокоился, что могу оказаться таким же безумным, как моя мать, или похожим на бешеную собаку, как мой брат Лейл, но Доро всегда говорил мне, что этого не случится.
— Как он мог знать это?
— Когда он стал моим отцом, он использовал другое тело. Он хотел, чтобы у меня были иные способности, ведь иногда он точно знает, какие именно семьи следует скрещивать друг с другом, чтобы получить именно то, чего он хочет. Я очень рад, что со мной он не ошибся.
Она молча кивнула.
— Да, мне не захотелось бы знакомиться с тобой, будь ты таким же, как Лейл.
Он продолжал смотреть на нее с тем же напряженным беспокойством, которое не покидало его за все время плавания, и тогда она убрала свою ладонь с его руки. Ни один сын не должен смотреть подобным образом на жену собственного отца. Как глупо со стороны Доро, что он до сих пор так и не подыскал ему подходящую девушку. Он должен жениться и начать плодить рыжеволосых сыновей. Он должен работать на собственном поле. Что хорошего в том, чтобы плавать туда-сюда по бескрайнему морю, перевозя рабов, и богатеть, если у тебя нет детей?
Ветер был слабым и неустойчивым, но путешествие вверх по реке, до Витли, заняло меньше пяти дней. Капитаны-датчане и их экипажи из чернокожих рабов, говоривших только по-голландски, смотрели на почти обвисшие паруса, переглядывались, явно напуганные чем-то. Однако Доро лишь похвалил их за то, что они так быстро проделали столь длинный путь. Затем, уже на английском, он предупредил Исаака:
— Не стоит сильно пугать их, мальчик, дом уже не так далеко.
Исаак только усмехнулся в ответ и продолжал тянуть шлюпы вперед с прежней скоростью.
На пути им встречались скалы, холмы, высокие горы, поля и леса, притоки и отмели, мимо них проплывали другие шлюпы и небольшие лодки с рыбаками и индейцами… Доро и Исаак, которым было нечем заняться на чужом судне, развлекали Энинву, произнося по-английски названия всего, что только привлекало ее внимание. У нее была прекрасная память, и к тому времени, когда они добрались до Витли, она могла даже обменяться несколькими словами с афро-голландским экипажем. Она была очень красива, и рабы охотно обучали ее, пока Доро, Исаак или ее собственные дела не прерывали этого занятия.