Нежданно проснувшаяся снежная буря, хотела раздавить, поглотить неизвестно как оказавшегося в ней человека. Андрей, почти лишившись сил, заставлял себя бежать. Упал, поднялся и дальше бежать. Не видя ничего, не разбирая пути, не осознавая, что делает, он продолжал цепляться за оставшуюся мысль – 'Не упасть, идти вперед, двигаться'. Но парень не сдавался и упрямо шел вперед, переставляя плохо слушающиеся ноги. Начавшейся безумный бред, поглощал его. То ему казалось, что он сейчас находится с друзьями в давно оконченном университете, то он сидит с одноклассниками и пьет пиво, то он целует свою девушку.
Внезапно начавшийся бред, так же резко и закончился, как показалось Андрею. Он обнаружил, что находится внутри какой-то норы, и было не понятно, как он в ней оказался. Он не мог вспомнить, сколько времени продолжался его путь сквозь лютую бурю. Да ему и не хотелось вспоминать, как ему удалось преодолеть этот кошмар, из которого он считал, что ему никогда не удаться выбраться. Но чувство облегчения, пришедшее оттого, что он смог это преодолеть, что он не сдался и что его не поглотил кошмарный ураган, давало надежду. Надежду на то, что он сможет выжить.
Глава-4
Путь в подземном лазе.
Спасаясь от обжигающего холода, на онемевших, обмороженных руках и уже практически отказывающих, бесчувственных ногах, Андрей начал двигаться по узкому лазу, который вел вглубь скалы. Ее поверхность была неровной и постоянно выступающие камни мешали двигаться. Ему удалось пролезть на расстояние несколько локтей, а сил уже не было. Каждое движение давалось с трудом, каждое завывание ветра, доносившееся из-за спины, лишало всех сил, чтобы ползти вперед. Но желание жить, заставляло продолжать движение и спасаться от бушующей снежной бури и холода. Обдирая в кровь локти и колени, в обжимающемся, сужающемся проходе, он полз дальше. С трудом, протиснувшись на встреченном спасительном повороте, который стал защищать его от постоянно дующего сзади ветра, он с облегчением перевел дух. После нескольких минут отдыха, он стал двигаться дальше. После небольшого отдыха, ему стало гораздо легче дышать, но ноги отказывались слушаться его. Поэтому ему пришлось надеяться только на свои руки. Отбирая у скалы сантиметр за сантиметр, он продолжал пробираться в вглубь скалы. Он как червь, точащий земную кору, лез по искривленному проходу. Обмерзшие руки, уже потерявшие чувствительность, плохо слушались. И стоило невероятного труда, чтобы их передвинуть вперед и потом на них подтянуться. Веки слипались от усталости, струившийся пот заливал глаза, и не было сил, что бы его смахнуть. Начавшаяся боль в груди, во время бури, никак не отставала, а наоборот, постоянно накатывала, как поглощающая волна. Преодолевая ее, а также всеобщую слабость, теряя сознания, то вновь его, обретая, минуя повороты, продолжая ползти по уводящему все глубже тоннелю, человек продолжал сражаться за свою жизнь. Он как крот, уже не видящими глазами и лишь полагаясь только на ощупь рук, продолжал двигаться вперед. После очередного, схватившего его приступа, который словно тисками сдавил его грудь, он потерял сознание.