Полёт проходил исключительно спокойно и ему хорошо думалось, а подумать было о чём. Цивилизация ведлов обзавелась очень мощным оружием и теперь ему нужно было быть втрое осмотрительнее против прежнего. Представив себе, какую опасность могут представлять для всего живого тепловые пистолеты и ружья, он огорчённо покрутил головой. Впрочем, копья с кремнёвыми наконечниками представляли ничуть не меньшую опасность, а потому ему просто нужно будет почаще говорить о полезности применения бриллиантов огня в мирных целях и не педалировать тему оружия, как такового. Погружение в науку и постоянное занятие ведловством действовали на характер человека весьма благотворно. Даже тот же Лёха Тур, который в юношестве отличался довольно-таки свирепым нравом в том смысле, что на любое шевеление в кустах отвечал мгновенным сокрушительным ударом, теперь был само спокойствие и рассудительность. Возможно, что никому из ведлов даже в голову не придёт превратить бриллиант огня в тепловой пистолет только потому, что ведлы вообще не имели никакого оружия кроме плотницких топоров и кухонных ножей. Оно им было просто не нужно и те луки, которые он когда-то изготовил, хранились даже не в домах аларов, а лежали где-то на складе вместе со стрелами, как и копья. Нового оружия никто давно уже не изготавливал и те копья, кинжалы и топоры, которые лежали в грузовом отсеке самолёта, побывали уже во множестве рук и везде их очень скоро сдавали на склад.
Исключение составляли одни только копья с кремнёвыми наконечниками. Вот их-то как раз можно было увидеть на стене в доме какого-либо охотника, но только как музейный экспонат, так как на украшение они не очень-то тянули, если их, конечно не изготовили дагоны. Думая об оружии и о том, что не его бы на фиг совсем, Митяй перелетел через Каспий и приблизился к горам, как что-то, словно огрело его по голове здоровенной дубиной и он без малого чуть было не вырубился. Какой-то особой боли он не почувствовал, но вместе с тем его руки начали действовать, словно бы самостоятельно, и Митяй повёл самолёт на снижение. Правда, со слишком большой скоростью, что он сразу же отметил и его правая рука сразу же толкнула рычаг реостата, уменьшая обороты двигателя, да, что толку, самолёт всё равно снижался по слишком крутой траектории и потому посадка на такой скорости грозила авиакатастрофой, тем более в горном ущелье, каким бы прочным не был самолёт-амфибия. Как только в голове Митяя мелькнула мысль об этом, его руки и ноги снова стали принадлежать ему и он быстро выровнял самолёт, но как только попытался взлететь, его снова треснули по башке и на этот раз уже куда чувствительнее. Тем не менее он не отрубился и со злостью подумал: – «Да, это очень смахивает на какую-то ментальную атаку. Моё тело явно взял под контроль какой-то мощный телепат. Ну-ну, посмотрим, что у тебя их этого выйдет.»