– Каждый человек должен отвечать за свои поступки сам. И мне нет дела до их нравственности. Они платили мне деньги, а я сдавала им наш гараж в аренду. Лиля приносила свои простыни.
– Так это Лилька?
Вероника лишь пожала плечами.
– А что, если у нее мужик дома ничего не может? Она здоровая баба, ей мужика хочется.
– Значит, если я стану импотентом, ты меня либо бросишь, либо будешь платить по пятьсот рублей Лильке за то, что она, в свою очередь, будет сдавать тебе свой гараж для встреч с любовниками?
– Я до гаража никогда не дойду. Это слишком пошло.
Она смотрела на меня в упор, и я вдруг понял, что только что оскорбил ее своими словами и подозрениями, тем, что допустил такую ужасную мысль в отношении своей жены. С Лилькой-то все понятно, но моя-то Вероника не такая. К тому же разве это не я виноват в том, что мы едва сводим концы с концами, что нам постоянно не хватает денег? Она же хотела как лучше.
– Ты прости меня, Вероника. Дважды прости. За то, что я не рассказал тебе об этих трупах, и за то, что оскорбил тебя.
– Да ладно. Просто я подумала, может, рассказать про Лильку твоему следователю? А вдруг кто-то из ее приятелей воспользовался нашими ключами, вернее, их копиями, и привез сюда трупы?
Я тоже подумал об этом. Но потом мои мысли понеслись совершенно в другом направлении – параллельном.
– Трупы сюда не только привезли. Убийца ездил на нашей машине, возможно, всю ночь, был там, где совершил это двойное убийство, потом погрузил трупы и привез сюда. Понять бы мотив его поступков! Зачем ему понадобилось привозить трупы сюда, в центр города, а не бросить их сразу где-нибудь за городом? Кстати, Вероника, действительно, как могло случиться, что детских сидений на тот момент в машине не было?
Она посмотрела на меня с удивлением.
– Егор… Ты что, не слышал, что я сказала следователю? Танюшку стошнило. Да так сильно, что она перепачкала сразу два сиденья. Ее рвало прямо фонтаном. Когда они будут обследовать сиденья машины, они и там непременно найдут следы рвоты. Или они думают, что это я специально освободила машину от детских сидений, чтобы уложить туда трупы? То есть я спланировала весь этот убийственный кошмар с трупами? Да я даже не знаю, о ком идет речь! Запомнила, что мужчину звали Тимур. Да и то только потому, что в детстве читала Гайдара «Тимур и его команда». А как звали женщину?
– Валентина, – произнес я, окончательно сбитый с толку. Так не хотелось верить, что все эти убийства имеют отношение, пусть и косвенное, к нам с Вероникой, к нашей семье.
– Валентина. Я поняла бы, если бы ее звали Лиля. И что это ее труп нашли в нашем гараже. Ты же слышал, наверное, иногда такое случается: любовники включают отопление в машине, а потом засыпают и травятся выхлопными газами. Насмерть.