– Мне бы с доктором Вандерманном поговорить.
– И мне бы тоже, только он еще не приходил.
– Но из Флориды он ведь вернулся, так?
– Конечно, мы с ним вернулись еще вчера вечером. – Она что, намеренно подчеркнула «мы с ним», или это все фантазии из-за ревности? – Просто у него с утра консультация на Манхэттене, вот он и задержался.
– Скажите ему, пожалуйста, что я его ищу.
Джина кивнула, продолжая сосредоточенно заниматься ногтями.
Звук пилки действовал Эллен на нервы.
– Я с полчасика посижу в кафетерии, пусть спустится, если придет.
– Что, к новой операции материал собрали? – и опять эта ее фальшивая улыбочка.
«Конечно, – подумала Эллен, – и это будет лоботомия, а пациентом станешь ты», – чуть это вслух не выпалила, но сдержалась – лучше промолчать – и поспешила уйти.
– Сдурела, да? – Голди чуть у нее чашку с кофе из рук не вышибла.
– Потише ты, – процедила Эллен, – весь кафетерий на нас смотрит.
Голди расхохоталась.
– Ну, подруга, ты точно ку-ку! То бродяг каких-то в парке кормишь, то у себя дома палату для стариков устраиваешь, ты бы еще геронтолога пригласила. Или вот сестру Клариту, она с такими привыкла возиться…
– Лучше бы я тебе ничего не говорила.
– Вот увидишь, из жильца он превратится в пациента, а тогда…
– Прошу тебя, Голди, он, может, и стар, но никакой не инвалид. Вполне подтянутый и к тому же настоящий джентльмен.
– Ясно, этакий супермен-каких-теперь-не-встретишь. Дверь перед тобой распахивает, и поэтому убежден, что все женщины в мире живут для того только, чтобы его обслуживать.
– И вовсе он не такой.
– Да ну? А ты откуда знаешь? Ты же сама сказала, что он прожил с женой лет сорок, даже больше. Уж воображаю, что это была за жена, – от плиты не отходила, с пылесосом просто засыпала, носки ему чинила-штопала, а он сидел перед телевизором, смотрел футбол да задницу себе почесывал.
– Ты, видно, свою семейную жизнь описываешь, Голди.
– Да уж на таком-то фоне у меня дома просто рай. К тому же, что я? У меня, понимаешь ли, муж есть, так что я к себе мужчину в жильцы не возьму.
– Да сама посуди, как мне с платой в одиночку управиться? Тем более этот терапевт, он же целое состояние стоит.
– Никогда не могла взять в толк, зачем ты деньги тратишь на этого коновала.
– Затем, что он мне помогает.
– Да чем же, чем?
– Ну, спина стала меньше болеть, он ведь мне объяснил, что это нервное, главное дело – психику привести в порядок.
– Психику, говоришь? Ну, ну.
– И вообще у меня спины просто нет.
– Господи Иисусе, это еще как?
– А вот так. Он прав, психотерапевт этот мой. Спину я чувствую, потому что у меня синдром гадкого утенка.