— Да красься, сколько влезет! — не выдержал Кириллов. — Проблемы у нас, понимаешь? Тебе нравится тут жить? А если ты всего этого лишишься? Готова перебраться в Саратов, в панельную пятиэтажку? В район, где НЕТ косметологов, парикмахеров и визажистов? Готова носить белье саратовского пошива? А? Что замолкла-то?
— К-как саратовского? — в округлившихся глазах супруги появились слезы. — У нас конфискуют дачу? Я же говорила — давай оформим ее на маму!!!
— Какая разница, на кого оформлять? Если я не решу тех вопросов, над которыми думаю, нам не дадут жить даже в России… И тогда не будет ни квартала высокой моды, ни поездок в Лондон, ни отдыха на Мальдивах… И мама тут тебе не поможет…
— Проблемы серьезные? — испуганно пробормотала Лариса. — Может, им денег дать?
— Кому? Проблемам? — Кириллов ошарашено посмотрел на жену.
— Каким проблемам? Тем, кто их создает!
— Эх, если бы это все можно было решить с помощью денег…
— Говорила я тебе — не лезь в криминал! И мама, кстати, твердит то же самое!
Бедная, она так за нас волнуется…
— Какой нафиг криминал! — Михаил Вениаминович понял, что начинает закипать. — И причем тут твоя мама? Кстати, чтобы ей жилось спокойнее, я предлагаю перестать посылать ей деньги — она же получает пенсию? Честно заработанную за долгую трудовую жизнь. Зачем ей наши подачки? Опять же, меньше причин для того, чтобы волноваться…
— Ты вообще понимаешь, что несешь? — взвизгнула возмущенная до глубины души женщина. — Мало того, что ты не хочешь, чтобы она жила с нами, так еще и пытаешься лишить ее последнего куска хлеба?
— Ничего себе «последний кусок»! — хмыкнул Кириллов. — Сколько ты ей перевела в январе? Десятку евро? А, вспомнил: восемь, три, шесть и еще раз три… Да и в прошлые месяцы ты о ней заботилась не меньше… Куда ей столько? В ее возрасте пора думать о вечном…
— Хам! Невежа! Между прочим, это моя мать!!!
— Заткнись! — почувствовав, что дошел до ручки, рявкнул Михаил Вениаминович. — Дискуссия окончена! У нас проблемы, и пока я их не решу, тебе придется сидеть дома и довольствоваться тем, что тут есть. И еще — следующая истерика закончится аэропортом — полетишь домой, к маме. Вопросы?
— Ты… меня не любишь… — залившись слезами, Лариса развернулась на месте и быстрым шагом направилась к дому…
— И угораздило же меня повестись на эту пустышку… — дождавшись, пока за женой закроется входная дверь, пробормотал Кириллов и оттолкнулся от бортика. — С ней даже поговорить не о чем…