— Это внушает вам горечь?
— Конечно нет, я достиг в своей жизни двух целей, которым позавидовало бы немало людей: мне удалось сохранить свою тайну и приобрести достаточное богатство, чтобы не бегать от кредиторов и не выпрашивать милостей у сильных мира сего. Я говорю вам то, до чего додумался: по-настоящему существуешь только для самого себя. Достаточно было сказать, что ваш сын Петр умер, чтобы он перестал существовать в представлении тех, кто им интересовался. Согласитесь, это чудесно.
— В самом деле, соглашаюсь. Но по поводу тайны — раз уж мы стали друг другом, — долго ли вы еще будете отказываться разделить ее со мной? Она ведь все-таки и моя тоже, раз я ваш сын. Она принадлежит также и Пьеру, а может, и Северине.
— Вы ее узнаете, будьте уверены, хотя и пожалеете о своем нетерпении.
Александр пристально посмотрел на отца:
— Если следовать ходу вашей мысли, Северина тоже не знает ни вас, ни меня. Как вы с этим уживаетесь?
— Я вам еще не говорил о всеобщем законе притяжения. Его орудие — интуиция. Даже не зная нас, Северина смогла угадать, а затем оценить любовь, которую мы к ней питаем. Впрочем, она ведь сразу же потянулась к Пьеру. Но вы правы, Северина может о нас только догадываться. Так что не стоит смущать ее, чтобы не мешать ее интуиции.
Александр бросил на отца лукавый взгляд.
— Во всяком случае, мы не единственные, к кому она направляет свою интуицию.
— Что вы хотите сказать?
— Неужели вы сами не заметили? Она свидетельствует Францу особую дружбу.
Себастьян улыбнулся.
— Да, заметил. И не удивлен этим. Франц действует на нее успокаивающе. Оба простого происхождения. Он для нее единственный надежный ориентир в мире, который наверняка кажется ей странным и даже пугающим. И обоих объединяет любовь к Пьеру. Думаю, они могут стать гармоничной парой.
— И вы согласитесь породниться с Францем?
— Он и так уже член семьи. Это они поручили вам предупредить меня?
— Нет, — ответил Александр со смехом. — Но, по моему мнению, это не замедлит случиться.
Догорающие свечи начали потрескивать. Александр обнял отца, пожелал ему доброй ночи. Оба отправились спать.
Поскольку опыт прошел удачно, уловку стали использовать все чаще. Каждый раз, бывая в Париже, Александр надевал маску собственного отца. Это упражнение не только развлекало его, но и позволяло узнать много нового.
Ни Северина, ни Франц, ни, разумеется, Пьер об этом не были осведомлены. Прежде чем отправиться в свет, Александр удалялся в свою комнату, одевался без посторонней помощи, потом украдкой выходил и возвращался чаще всего, когда уже все, кроме Себастьяна, спали.