Она повернулась к нему и открыла глаза.
– Что? – дрожащим голосом спросила Сенда, страшась ответа. Она вдруг стала всего бояться.
Лицо Шмарии изменилось до неузнаваемости. Искажавшая его ранее тревога уступила место жгучей ярости.
– Шмария…
– Они не все казаки, – мрачно пробормотал он. – По крайней мере, один из них.
– Что!
– Посмотри сама, – прошептал он. – Там сборщик налогов. Видишь? Вон там, на лошади.
Сенда осторожно раздвинула кусты и выглянула наружу. Пока Шмария ей не показал, она не видела сборщика налогов Вользака. Все ее внимание было поглощено резней, а сборщик держался на довольно большом расстоянии, сидя на коне, значительно худшем, чем у казаков. Он повернулся спиной к деревне, как если бы мог таким образом снять с себя моральную ответственность за эту бойню. Лишь когда резня была закончена и все дома заполыхали пожаром, главарь казаков подозвал его к себе. Тот не заставил себя ждать: даже ему здоровенный тучный казак, настоящий медведь, внушал ужас. Грозным выражением, никогда не сходившим с лица, огромными усами, густой черной бородой и горящими глазами главарь казаков мог заставить любого убежать поджав хвост. Во время резни он, видимо, потерял свою черную баранью шапку, и теперь его блестящий лысый череп и огромный неровный белый шрам, тянущийся через всю левую половину лица от брови до самого уголка губ, внушали ужас всем, кто глядел на него.
Сенда обернулись к Шмарии.
– Но что делает здесь этот человек? Ведь здесь нечего собирать. – Она поперхнулась. – Больше нечего.
– Да, но он знает всех в деревне.
Сенда смотрела на сборщика налогов. Закончив говорить с главарем казаков, он спрыгнул с лошади и стал обходить трупы.
Сенда нахмурилась, увидев, как он сверяется с черной бухгалтерской книгой и помечает каждую жертву.
– Он сверяет убитых с каким-то списком!
– Разве ты не поняла? – прошипел Шмария. – Сборщик знает всех мужчин, женщин и детей – даже новорожденных – в этой деревне. Они все занесены в его книгу. Сейчас он составляет опись умерших.
Сенда покачала головой.
– Но… зачем? Я не понимаю. Если все были уничтожены…
– Чтобы убедиться, что никто не спасся, – мрачно проговорил Шмария. – Разве ты не понимаешь? Все должны быть убиты. Все мужчины, женщины и дети этой деревни. – Он недоверчиво покачал головой. – Все! Так было хладнокровно задумано!
– А это означает… – Сенда задохнулась и еле слышно проговорила: —…что, когда они узнают о нашем отсутствии…
– Вначале я убью этого негодяя! – прорычал Шмария. Он вскочил на ноги и сжал кулаки.
Сенда вцепилась в его руку и потянула обратно вниз, подальше от чужих глаз.