— Что еще? — спросил он, хлебнув воды из стакана.
— На сегодня все, — ответил Кинан, — увидимся утром.
Кинан не преувеличивал насчет сильного воздействия снотворного. Лукас уже клевал носом, когда добрался до своей каюты, и едва успел принять душ, прежде чем завалиться в кровать и мгновенно уснуть. Сон его был настолько глубоким, что он не проснулся даже тогда, когда «Галактика Виддона» совершила прыжок.
Утром Кинан дал ему другую таблетку, белую, раза в два больше той, которую Лукас принял вечером.
— Эта тебе понравится, — ухмыльнулся Кинан, когда Лукас пожаловался ему на слишком сильный эффект предыдущей. — Ну, давай, глотай. Сонливости не будет, ты ощутишь лишь чувство благополучия.
Лукас неохотно проглотил таблетку, с тревогой ожидая неприятных ощущений, но Кинан не обманул его — ничего страшного не случилось. Они поговорили: Кинан задал Лукасу несколько вопросов о годах, прошедших после окончания Академии, потом сам рассказал о своей учебе в медицинском колледже й работе во флотском госпитале, предшествующей поступлению во Второй Отдел. К концу беседы Лукас даже забыл, что разговаривает с психиатром, он общался с Кинаном просто как со старым, добрым знакомым.
Два часа спустя Кинан отпустил Лукаса. Тот хотел было отправиться на капитанский мостик, чтобы заступить на свою обьгчную вахту, но Кинан категорически запретил ему работать на мостике или в машинном отделении в период приема лекарств.
— Но и слоняться без дела не следует, — добавил он. — Надо чем-то заняться. Чем-то таким, что отвлекло бы тебя от наблюдений за собственными ощущениями. Знаешь, попроси-ка ты Джона Роберта, чтобы он подыскал тебе работу попроще, которая не требует использования сложной техники.
— Ну, не знаю, — пожал плечами Джон Роберт, когда Лукас обратился к нему. — Вообще-то хорошо бы сделать уборку в коридорах грузового отсека. Автоматическими скребками управлять не сложно, так что тебе не составит труда работать с ними. Закончишь там, можешь помочь Лайе в оранжерее.
Остаток дня Лукас добросовестно драил коридоры и не встречался с Кинаном до вечера, когда тот пришел к нему в каюту и принес еще одну розовою пилюлю. Лукас попытался отказаться от снотворного, но Кинан был непреклонен.
— Приказы врача не обсуждаются, — заявил он, и Лyкаcy пришлось подчиниться.
Пробуждение следующим утром оказалось нелегким. Глаза Лукаса не желали отбываться, а когда ему наконец удалось разлепить веки, он почувствовал, что они опухли и невероятно тяжелы. Снова пожаловавшись Кинану, Лукас получил от него следующую белую таблетку.