— Что!?
— Он стер из памяти навигационного компьютера координаты прыжка. Джон Роберт пришел в ярость, узнав об этом. Я думал, они устроят потасовку прямо на мостике. Грег не желает обсуждать маршрут ни с кем, включая и меня.
— Что с ним такое стряслось? Он же знает, что у нас нет карт этой зоны! Не зная направления и дальности прыжка, мы не сможем вычислить наше местонахождение! Мы будем двигаться вслепую!
— Знаю, Кайли, — печально произнес Кинан. — Я сказал ему то же самое.
— А он?
— А он заявил, что поговорит с вами, когда вы придете в себя. Только с вами и ни с кем другим.
— Но что он задумал, Дэниэл? Как вы считаете?
— Боюсь, он хочет доставить нас в запретную зону.
Кайли изумленно воззрилась на Кинана, не в силах вымолвить ни слова.
— Но зачем? — спросила она, вновь обретя дар речи.
Психиатр покачал головой.
— Не знаю. Может быть, вам он скажет. Ни мне, ни остальным он не желает давать объяснений.
Кинан умолк, потом нерешительно продолжил:
— Кайли, я не уверен, что его состояние уже вполне стабильное. Он не причинит вреда кому-либо из нас намеренно, однако он находился на грани полного нервного срыва, и последние события могли снова подтолкнуть его назад к этой грани. И если он не способен принимать сейчас рациональные решения, нам угрожает потенциальная опасность, пока он командует кораблем.
— Я поговорю с ним, Дэниэл, вот только оденусь.
Кинан подождал в коридоре, пока Кайли натянула на себя рубашку и брюки, и проводил ее до мостика.
— Вам лучше поговорить наедине, — сказал он, останавливаясь у двери командной рубки. — Я буду в своей каюте. В случае чего немедленно вызывайте меня, хорошо?
— Хорошо, — кивнула Кайли. Кинан бросил на дверь мостика озабоченный взгляд и пошел по коридору.
Лукас сидел в кресле первого пилота, низко склонившись над пультом.
— Доброе утро, Грег, — тихо произнесла Кайли.
Лукас крутанулся в кресле и вскочил с него, будто ужаленный. В иной ситуации его испуг мог бы показаться Кайли даже комичным, но теперь его внешний вид вовсе не располагал к веселью: ввалившиеся щеки и подбородок заросли черной щетиной, глаза пилота воспалились и покраснели от почти непрерывного бдения, а у носа и рта залегли глубокие складки — верный признак переутомления.
— Кайли! Не ожидал увидеть вас так скоро. Дэниэл сказал, что вы проспите еще по меньшей мере часов десять. Он знает, что вы здесь? Может, мне позвать его и…
— Он разрешил мне приступить к работе, Грег. И, глядя на вас, я вижу, что у него не было другого выхода. Вы-то спали хоть сколько-нибудь после последнего прыжка?