— Надо проверить, не меченные ли купюры. — Гроссмейстер такой подставы не сделает, можешь быть спокойным.
— С Гроссмейстером приятно работать, — подтвердил третий. — Никакой тебе суеты.
— Любопытная личность. Интересно, зачем он все это затеял, как думаешь?
— Не наше дело — думать. А уж тем более думать за Гроссмейстера… Главное, работу свою выполнить, — и сидевший у окна сладко зевнул.
* * *
07 часов 45 минут. На одной из еще непроснувшихся улиц Нововладимира припарковался джип. Из джипа вылез огромного роста мужик и направился к дверям сауны.
Вот уже второй час Паша-мореход колесил по городу, собирая хоть какие сведения о «варягах», как он их про себя окрестил. Но боевики, за одну ночь уничтожившие всю верхушку преступного сообщества Нововладимира, как сквозь землю провалились.
От мобилизованных для этой работы верных людей все время поступали сведения:
— Адидас исчез, — сообщили по мобильнику. — После того, как у него гость побывал, нам это личный повар рассказал, Адидас покидал шмотки в чемодан и смылся…
— Отсидеться в норе решил, хитрая сволочь, — пробурчал Паша. — Только когда он вернется, город будет совсем другим, — философски заметил. — И места ему может не найтись…
— Гога-таксист сообщил, что ночью какого-то заезжего крутого в сауну возил. Тот был при стволах, таксист приметил, — другой звонок.
— Уже горячее, — обрадовался Паша. — Давай в сауну, может оказаться один из тех, кого ищем, — приказал он сидевшему за рулем автомобиля пареньку.
Уже на подъезде к сауне снова затренькам мобильник:
— Несколько фраеров залетных в балагане объявились.
Пожилые. Сторожиха говорит, никакого оружия при них не было, вроде, как актеры, театр арендовали, спектаклю устроить хочут. И безобидные, как пельмень на морозе.
— Все равно — проверить! — рявкнул Паша. — Пошли туда своих пацанов.
Вылез из джипа и направился к дверям сауны. Сначала он постучал, а потом толкнул дверь, и она оказалась незаперта.
В первом же помещении за накрытым явствами столом сидел связанный человек. Во рту у него был целый персик. Сок тек по подбородку.
Морщась, Паша вынул «кляп» изо рта.
— Эй, — он несколько раз ударил его по щекам, приводя в сознание.
— Приехал такой, синенький от татуировок, — из глаз саксофониста брызнули слезы. — А вышел из бани — все татуировки смылись… Он с девкой… Заодно они оказались. Меня связали, гады, а потом в холодильнике единственный персик нашли и в рот засунули, чтоб не кричал… я сопротивлялся, но у них пистолеты…
— Подожди с персиком своим, — оборвал излияния Паша. — Про мужика рассказывай. Какой из себя? Может, что сказал — один он, или где остальные? Куда направился?