Командный пункт чистили только сержанты и офицеры. Кто гадит — тот и бдит. А у дневальных и без Уртхангова шатра хлопот хватало.
Тут Уртханг заметил, что вторая когорта возвращается от походной кузницы, и быстро сбежал по склону ей навстречу. Мимоходом он отметил, что у большой палатки первой когорты на солнышке сидит Томори и что-то листает. Или даже не листает, а читает. Но в это время ведущий когорту сержант заметил капитана и скомандовал салют, так что большего Уртхангу разглядеть не удалось.
Томори, конечно, тоже отметил, что Уртханг обратил на него внимание. Настоящему воину положено замечать все, если он собирается выжить. Томори был настоящим воином. Он прикрыл книгу, заложив нужную страницу пальцем, и серьезно задумался.
Он думал о загадке, давно и всерьез его занимавшей: где, в какой точке рассуждения на самом деле происходит качественный скачок знания? Но пользовался он в своих размышлениях совсем другими словами. И даже не словами, а конкретными образами. Возьмем, к примеру, капитана. Уртханг, конечно, не только заметил его у палатки, но и заметил, что он, Томори, заметил самого Уртханга. И Томори заметил, что Уртханг это заметил. Но и Уртханг, небось заметил, что Томори заметил, что Уртханг заметил, что Томори заметил, как Уртханг его заметил! Только уж наверняка не стал произносить про себя эту бесконечную фразу, загибая пальцы на каждом повороте, а просто подумал: Тори мышей не ловит. Так на каком же повороте продолжать рассуждение становится бессмысленным, потому что открывается иная, более полная и точная истина, самая суть происходящего?
Для Томори любые размышления всегда сразу наполнялись глубоким практическим смыслом. На сколько шагов следует просчитывать действия противника? Когда можно быть до конца уверенным, что ты понял врага лучше, чем он сам себя понимает?
Тут практическая логика Томори столкнулась с его философией. Не менее практической. Философия гласила: надо быть не трудолюбивее врага, а умнее. Много ли проку с того, что ты просто просчитал ситуацию на один шаг дальше? Просчитывать нужно так, чтобы обеспечить себе победу. Можно и вовсе не считать, если знаешь другой способ победить сегодня.
Логика воззвала к опыту, и опираясь на его авторитет, заявила так: считай не считай, а для того, чтобы победить, врага все равно надо знать. Или хотя бы понимать.
Философия ехидно спросила у опыта, чем они с логикой занимаются, когда влипают в совершенно неизвестного противника. Изучают, до поры отмахиваясь мечом? Чтоб узнать и понять, а то ведь победить не выйдет?