— Ясно, — сказал король через паузу. — Извини, Деррик. Безвылазно проведя неделю во дворце, я сильно тупею. Вчера еще посол Нортении приходил, с этой… как она называется… неофициальный комментарий к меморандуму…
— Никогда не знал, — честно сказал Син. — Есть специальное название?
— Есть, — обреченно сказал Каэнтор. — И я его еще час назад помнил, когда накручивал хвост министру внешней политики. Ладно. Нам вверх или вниз, Деррик?
— Вниз, консар, — Син начал спускаться первый, пошатнулся и взялся за перила. — Ох ты! Голова, оказывается, кружится. И заметная ригидность.
— Что заметное? — Каэнтор подхватил Сина под левый локоть и пошел рядом, поддерживая августала.
— Ригидность, ну, потеря гибкости членов. Мышцы закоченели.
— У всех свои слова, — философски заключил король. — И всегда трудные, и всегда непонятные, и всегда забываются.
— Это точно, — вздохнул Син. — Ой, консар, чуть медленнее…
— А я тебе говорил — выпей отвара жалейки, — сказал идущий сзади Хурру. — Говорил?
— Да говорил, — неохотно сказал Син.
— Что ж ты не выпил, урод?
— Да вот не выпил как-то, — просто сказал Син, взъерошивая волосы. Волосы были очень светлые, с заметной рыжинкой, и сильно вьющиеся. — То ли забыл, то ли не захотел. Наверное, не захотел.
— Ну и урод, — возмущенно сказал Хурру и тоже провел рукой по волосам. — Будешь теперь до утра маяться.
— Шиш тебе, — браво сказал Син. — Я пива выпью и спать лягу. Мы пришли, консар. Прошу.
В аудиториуме было тихо и уютно. Леттем ходил вдоль стен, зажигая факельцы. Десяток тяжелых стульев вокруг овального стола в центре ожидал гостей. На столе было пусто. Даже подсвечника не было.
Король остановился на пороге.
— Надо кого-то послать за Лайме, — озабоченно сказал он. — Эх, не догадался я графу велеть быть рядом…
— Овальд, найди мейрифей Каатль и проводи сюда, — сказал Хурру. — Не тревожьтесь, консар, это недолго.
— Да-а, — с доброй завистью сказал Каэнтор. — Молодым лестница — не забор. Не то, что нам, старым тюфякам.
— Молодым и забор не очень-то вредит, — глубокомысленно сказал Син, потирая небритую щеку. — Да вы-то чего жалуетесь, консар? Вы ж на пятьдесят лет меня моложе, вам самое время через заборы прыгать!
Каэнтор скептически поглядел на Сина. Потом на Хурру. Потом перевел взгляд на свой живот.
— Укусил, — признал он. — Уел короля мой добрый Деррик. Да, саны, чего-то я толстеть начал. Может, отвара этой вашей жалейки попить? Для вящей гибкости членов?
— Сама по себе жалейка не поможет, — сказал Хурру. — Даже вообще не подействует. Она помогает расслабиться после больших нагрузок. Помогает снять судорогу. Еще, говорят, некроманты ею снимают трупное окоченение, но это вряд ли нам подходит. Может, консар, вам лучше на охоту почаще выбираться?