— Эх!.. — благородный Син дернул себя за то место, где небритость обретала статус уса. — Нет признания для цветоводов!
— Замри, садовник, — проворчал Хурру. — С тебя плод познания. Цветы в другой раз.
— А плоды без цветов не заводятся, — упрямо сказал Син. — Хорошо, понял. Овальд… то есть, Тийми, закрой дверь. Начнем.
Син уселся прямо напротив короля, слева от него устроился Хурру, принцесса же заняла место справа от отца. Между ней и ректором оставалось всего два свободных места, и одно из них — то, что ближе к Хурру — быстро захватил Леттем. Четыре стула вдоль второй стороны овала заняли Фардж — по правую руку Сина, затем трусовато поглядывающий на принцессу Овальд, затем Жювер, и наконец, слева от Каэнтора — сильно волнующийся и оттого неестественно серьезный Эстас. Для вернувшегося от двери Тийми оставалось только одно место, на стуле рядом с принцессой, и он шлепнулся на него с законной гордостью.
— Я позволю себе краткую… уж простите за выражение, консар, пролегомену, — сказал Хурру. — В первую очередь — для вас и мейрифей Лайме. Итак, сегодня впервые в истории нашего мастерства дух человека проник в иные плоскости мироздания. Светлейший сан Деррик в сложном комплексном ритуале, выполненном группой мистов Башни в четком взаимодействии с группой аспирантов Академии, не только покинул тело, переместившись на ментальный план бытия, но и разорвал цепи притяжения бренной плоти, выйдя за пределы сущностей, в межмировое Ничто. Однако в этом еще не было бы ничего уникального, так как подобные эксперименты уже неоднократно проводились с начала прошлого века. Я позволю себе напомнить важнейшие вехи большого пути, на котором сегодня был сделан еще один шаг. Итак, в семьсот четвертом Глейвз эмпирически доказывает существование непространственных границ для астрального и ментального планов мироздания. В семьсот семнадцатом трагический опыт Себерна обнаруживает эти границы, одновременно показывая их тесное соотношение с законом сохранения энергии, равно как и постулатами о великих запретах. В память о выдающемся мастере Искусства границы получают название предела Себерна. В семьсот двадцать третьем крупнейший ротонский теоретик Моллинаард объясняет существование предела Себерна в рамках релятивистской гиперпространственной геометрии. В двадцать седьмом — семьсот двадцать седьмом, естественно — ученик Глейвза Дорт Миамар показывает возможность прохождения предела Себерна, меняя плоскость поляризации стихийных составляющих сознания. В тридцать пятом на хигонском военном полигоне в Реагге впервые удается поляризовать линию Огня. С этого дня изучение пространства между планами получает поддержку и щедрое финансирование от подавляющего большинства правителей.