– Господин полковник, по вашему приказу личный состав вверенных мне сил выстроен. Однако осмелюсь доложить, что Ризенкампф нас за это не…
– Что?! Молчать! Не возражать! С кем разговариваете, поручик? Субординацию забыли, так вас через этак! Под трибунал захотели?
– Так точно, господин полковник! Никак нет, господин полковник! Виноват, господин полковник!
– То-то, смотри у меня… – Я подошел к строю и гаркнул: – Здорово, орлы!
– Здрав… жлам… ваш… превосход… – пророкотали черти. Нет, ей-Богу, какая-то военная струнка в них осталась. Интересно, долго ли будут приходить в себя? И что станет со мной, когда они опомнятся? Хм… не надо о грустном.
– Поручик, сколько у нас пленных?
– В настоящий момент ни одного. Последнего съели за ужином. На солянку пошел-с…
– А не было ли среди прошлой партии светловолосой девушки лет восемнадцати в костюме пажа?
– Никак нет. – Брумель задумался. – Хотя, мне кажется, я видел такую…
– Где?
– В апартаментах Смерти. Но вход в распределитель и контору нам запрещен…
– Почему вовремя не доложили? – опять зарычал я.
Бедный черт вытянулся во фрунт и, похоже, был готов к самому худшему.
– Срочно расставить часовых, вылизать территорию, привести в порядок оружие – в двенадцать ноль-ноль выступаем! Дальнейшие указания – после моего возвращения из генштаба. Вопросы есть?
– Никак нет!
На всякий случай я притянул Брумеля за ухо и страшным шепотом пообещал:
– Если через два часа все не будет как должно – сгною! До старости будешь гальюны драить…
– Слушаюсь, господин полковник! – едва выдохнул он.
– Транспорт подан! – выкрикнула Вероника и, лихо подрулив, приняла меня на борт.
– Смир-р-р-на!
…Мы улетали быстро. Не хотелось дожидаться того момента, когда черти поймут, что, собственно, произошло. Вероника мельком глянула назад.
– Ну? – поинтересовался я.
– Вылизывают территорию.
– В каком смысле?
– В самом прямом…
– Ну, ты даешь, ландграф… – восторженно приветствовал нас Злобыня Никитич. – Я уж и не чаял увидеть тебя живым. Как ты поленце-то бросил, думаю, все – нет более ландграфа. Разорвут! Ан вон как оно обернулось. Это ты их с полусна, с полуодури так зарапортовал, что и пискнуть не посмели. Полцарства отдал бы за воеводу такого!
«Послужил бы ты два года в пограничных войсках – не такое бы увидел», – подумал я. Что ни говорите, а армия для мужчины – вещь полезная: приучает мыслить масштабно, крупными человеческими категориями. А уж командовать научишься…
– Милорд, Лии там нет?
– Нет, Жан. Они говорят, что похожая девушка попала в какой-то распределитель, куда и черти не ходят. Там живет Смерть. Наверное, это и есть то место с камнем. А, княже? Двинемся в путь!